Тьма кромешная - [99]
– Дети, а где Маша? – зазвенели стальные властные нотки дрессировщика.
– Ма-а-ша в больни-ичке-е, – заученно протянули дети.
Воспитательница подняла глаза на Васю. У него по спине пробежали мурашки, ее тяжелый взгляд он чувствовал кожей и буквально цепенел, как мышонок перед удавом.
– Вася. Ты понял. Где Маша? – произнесла она буквально по слогам. Повтори!
Глотая слезы, Вася мямлил:
– Она… она…
– Ну! – хлестнул резкий оклик.
– Онавбольничке! – скороговоркой выплюнул он срывающимся голосом и разрыдался.
Массивный ЗИЛ уверенно двигался по укатанному зимнику, выхватывая из темноты светом мощных фар армейский уазик сопровождения, ехавший впереди. На заднем сиденье, задумчиво затягиваясь ароматной, явно заграничной сигаретой, сидел массивный, представительный мужчина лет пятидесяти с волевым, решительным подбородком опытного аппаратного волка. Затушив окурок, он глубоко вздохнул, зажег в салоне лампочку («Черт бы побрал эту полярную ночь!») и раскрыл лежавшую у него на коленях папку со строгой надписью на обложке: «Совершенно секретно». И чуть ниже шрифтом помельче: «Комитет партийного контроля».
Пошелестев бумагами, он выудил одну, судя по дате, это был наиболее свежий отчет с объекта «Гамма» (так в ЦК в обиходе именовали секретный НИИ им. Макаренко), где произошло ЧП, из-за которого ему пришлось срочно вылетать сюда, за полярный круг. Надев очки в массивной оправе, он поднес документ поближе к глазам, неуверенный свет лампочки с трудом позволял прочесть третью копию, многие литеры, набранные на печатной машинке, вообще не пропечатались сквозь два листа копирки:
«Разработка темы «Механическое исключение из коллектива как мера поддержания саморегулирующей дисциплины».
Суть лабораторного эксперимента: подопытные регулярно (иногда с нашей подачи) объявляют бойкот и делают изгоем кого-то, кто своим поведением начинает существенно отличаться от коллектива, и возвращают его в круг доверия после коррекции и ликвидации признаков инаковости через публичное признание своих ошибок как вины перед всем коллективом.
Внедрение наработок на практике: этот эксперимент позволил выработать новые, более эффективные вводные к построению и функционированию первичных ячеек в комсомоле и пионерской организации».
Хмыкнув, чиновник пролистал еще несколько страниц и остановился на документе с заголовком «Внутренняя инструкция для сотрудников Объекта, участвующих в эксперименте». Не читая все, он по аппаратной привычке выхватывал заголовки разделов и начало абзацев.
«Методы. Введение в группе подопытных строгих правил, иногда на первый взгляд абсурдных, и требование не только их исполнения, но и искреннего принятия и одобрения. Резкое изменение этих правил и вновь требование реакции одобрения». Так, ясно, перебежал глазами к следующей главке. «Цели. Развитие самокритики и самонаказаний. Повышение уровня взаимного контроля». Дальше. «Практикум. Подопытные обязаны сообщать куратору проекта о своих и чужих словах, мыслях, даже снах, выходящих за очерченные рамки допустимого. Резкое изменение этих рамок и отработка автоматической перестройки алгоритмов поведения у подопытных».
От чтения оторвало резкое торможение автомобиля. Впереди ворота и КПП. «Доехали наконец-то. Объект», – пронеслось в голове у чиновника. Ворота открылись, и ЗИЛ, миновав периметр, выехал на территорию, где дорога тянулась между однообразных грязно-серых кубических зданий. Машины остановились возле самого дальнего. У дверей, поеживаясь от холода, переминалась с ноги на ногу небольшая группа встречающих. Выбравшись из салона, мужчина пристально мерил их своим взглядом и поставленным, не терпящим возражений голосом представился:
– Иван Никодимович Павлов. – На секунду умолк и со значением добавил: – Из Главка.
Не слушая раздавшиеся в ответ слащаво-приторные приветствия и игнорируя робко протянутые для рукопожатия ладони, он энергичной походкой взбежал на ступеньки и вошел внутрь здания, остальные, втягивая голову в плечи, подтянулись за ним.
Устроившись в кабинете директора, ревизор из Главка принялся по одному вызывать и опрашивать руководителей объекта «Гамма».
– Что у вас тут происходит? Распустили персонал! – гремел из-за двери голос Павлова.
Приоткрыв дверь изнутри, в щелку выскользнул тенью из своего же кабинета лысеющий директор в плохо сшитом и не по размеру подобранном костюме «Большевичка», с коротковатыми брюками, обнажавшими резинки носков и узкую полоску волосатой ноги. Утирая рукавом пот со лба, он дрожащим голосом обратился к женщине, с прямой как струна спиной и волосами, забранными в пучок, сидевшей на крайнем к двери стуле:
– Наталья Петровна, вас просит.
Женщина молча кивнула, взяла в руку лежавший у нее на коленях кожаный портфель и с бесстрастным лицом вошла внутрь. Столичный чиновник в свете настольной лампы изучал ее личное дело. Глаз от бумаг не оторвал и сесть не предложил. Спустя пару минут он поднял голову и тихим усталым голосом произнес:
– Садитесь, товарищ Романенко. Правильно я понимаю, что вы находитесь в непосредственном контакте с подопытными?
Женщина утвердительно кивнула:
Главная героиня романа ожидает утверждения в новой высокой должности – председателя областного комитета по образованию. Вполне предсказуемо её пытаются шантажировать. Когда Алла узнаёт, что полузабытый пикантный эпизод из давнего прошлого грозит крахом её карьеры, она решается открыть любимому мужчине секрет, подвергающий риску их отношения. Терзаясь сомнениями и муками ревности, Александр всё же спешит ей на помощь, ещё не зная, к чему это приведёт. Проза Вениамина Агеева – для тех, кто любит погружаться в исследование природы чувств и событий.
Героиня романа мечтала в детстве о профессии «распутницы узлов». Повзрослев, она стала писательницей, альтер эго автора, и её творческий метод – запутать читателя в петли новаторского стиля, ведущего в лабиринты смыслов и позволяющие читателю самостоятельно и подсознательно обежать все речевые ходы. Очень скоро замечаешь, что этот сбивчивый клубок эпизодов, мыслей и чувств, в котором дочь своей матери через запятую превращается в мать своего сына, полуостров Крым своими очертаниями налагается на Швейцарию, ласкаясь с нею кончиками мысов, а политические превращения оборачиваются в блюда воображаемого ресторана Russkost, – самый адекватный способ рассказать о севастопольском детстве нынешней сотрудницы Цюрихского университета. В десять лет – в 90-е годы – родители увезли её в Германию из Крыма, где стало невыносимо тяжело, но увезли из счастливого дворового детства, тоска по которому не проходит. Татьяна Хофман не называет предмет напрямую, а проводит несколько касательных к невидимой окружности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…