Тьма близко - [59]

Старик первым бросился на графа – подскочил, толкнул хилыми кулаками в грудь… Ничего не произошло, графа этот удар не сдвинул ни на дюйм, но солдаты увидели, что одержимый замер. Фиоро словно окаменел, только грудь едва заметно поднималась от дыхания. Гринт двинулся к Фиоро, направив на него меч.

– Стойте! – крикнула Элис. – Не убивайте! Он не виноват! Это… так получилось!

– Схватите, повалите на пол! – проскрипел колдун. – Да быстрее же, олухи!

Солдаты навалились на графа, изодранная белая рубаха скрылась под кольчугами. Фиоро пытался сопротивляться, но движения были вялыми, его сковали чары старика. Элис заставила себя оторваться от стены и влезть в свалку. Она вцепилась в ручищу графа вместе с Гринтом и солдатами. Безумца удалось опрокинуть. Колдун, кряхтя, протолкался между стальными боками стражников и уселся на грудь Фиоро. Элис ощутила, как рука графа, которую она изо всех сил прижимает к полу, пошевелилась. Фиоро уже приходил в себя и задвигался под грудой навалившихся тел и доспехов.

– Скорей! – буркнул Гринт. – Ты, как тебя… старик…

Колдун быстро-быстро забубнил (Элис не могла разобрать ни единого слова в этой скороговорке), затем склонился над оглушенным Фиоро, в его сухих ладонях блеснуло стекло флакончика, и тоненькая синяя струйка скатилась в перекошенный рот графа.

Старик отпрянул и пробурчал:

– Можете отпускать господина. Он снова в себе.

– Убейте его! Он опасен! Он одержим Тьмой! – взвизгнула Адора, появляясь из темноты. – Он хотел растерзать меня!

– Не трожьте! – быстро крикнула Элис. – Ручаюсь, никакой Тьмы здесь нет! Адора, иди ближе! Живо! Не прячься! И служанку давай сюда! Я уже знаю половину истории и больше не могу терпеть, мне нужно немедленно узнать остальное! И клянусь Светлыми, я сейчас же все узнаю!

Солдаты выпустили притихшего Фиоро и попятились, нервно стискивая оружие. Граф с трудом сел, опустил голову и стиснул ее обеими руками. Он тихо стонал, и этот звук походил на рычание.

– А что, если он опять?.. – тревожно спросил один из солдат.

– Оружие в ход не пускать без крайней нужды, – приказал Гринт.

– Нет, убейте меня, – простонал Фиоро, – я чудовище…

Он поднял лицо. В глазах стояли слезы, борода была залита синим.

* * *

– Итак, – заговорила Элис, – давайте сюда этого дедулю.

Колдуна вытолкнули из-за спин солдат.

– Э, да это же джески, – удивился Гринт.

– Да, я из леса, – с достоинством ответил старик. – И уберите свои грязные лапы от меня. – Не прикасайтесь! Я гость господина!

– Рассказывай, что за синее зелье ты варишь для графа? – строго спросила Элис. – Ты его околдовал?

– Много ты понимаешь! Околдовал! – фыркнул старик. – Да что вы все понимаете…

– Ну так расскажи нам больше, чтобы мы все поняли.

– Не буду ничего говорить. Можете убить меня, потому что я опозорен! Полная луна оказалась сильнее моих чар! Убейте, прервите мою никчемную жизнь…

– Да вы что, сговорились? Все хором просят убить их! – возмутилась Охотница. – И это в ответ на простой вопрос: что это за синяя гадость, которую граф постоянно в себя вливает?

– Мой род проклят, – глухо простонал граф, поднимаясь с пола. – В полнолуние я… теряю свою душу.

Солдаты отшатнулись, когда он выпрямился. Они образовали круг, и каждый, как бы невзначай, держал оружие обращенным в центр этого круга, где остались старый колдун и граф.

– Ничего ты не теряешь, – занудно поправил старик, – просто духи берут то, что им причитается, используя твое тело. А душа – ф-фу!

Джески дунул, надув губы, чтобы показать, сколь эфемерной субстанцией он считает человеческую душу.

– Я проклят, – повторил Фиоро. – Весь мой род проклят. И все из-за упрямства предка. Мой прапрадед, это он разорил капище джески.

– Не капище, а… – снова попытался вмешаться колдун.

Но граф, уже начав рассказ, не позволил себя перебить. Он повысил голос и продолжил:

– Не знаю, как называют такие места джески, но там они убивают животных, чтобы умилостивить духов жертвенной кровью. Мой предок захотел, чтобы его замок стоял в таком месте. Рощу вырубили, но лесные духи прокляли обидчика. В полнолуние некоторые мужчины моего рода становятся одержимыми, убивают всех, кто попадется. Тогда духи леса получают свою кровь. Это семейная тайна, об этом никому не рассказывают. Я сам не знал до тех пор, пока…

– Пока не убил свою первую жену! – выкрикнула из-за спин солдат Адора. – А сейчас собирался и меня убить! Рубите его, чего вы ждете? Он же сам просит, ну? Он напал на меня! Он одержимый!.. Я уйду, я боюсь оставаться рядом с ним. Он хотел меня убить!

Граф угрюмо поглядел на свои громадные ладони и буркнул:

– Я ничего не помню.

Стражники стали переглядываться, они опасались. Если бы не Элис, графа, конечно, давно бы изрубили на куски. У воинов так и чесались руки, особенно, когда Адора зарыдала – вид несчастной графини, стоящей среди солдат в одной рубашке, не настраивал на милосердие. Каждому хотелось бы прикончить злодея, покушавшегося на такую красавицу.

– Солдаты, охраняйте госпожу Адору! – повысила голос Элис. – А ты, милая подруга, не уходи, останься с нами.

Потом она осторожно приблизилась к Фиоро и взяла его за руку. Он с удивлением уставился на Охотницу, да и стражники тоже опешили. Элис хотела показать им, что Фиоро, выпив синюю жидкость, не опасен. Он потому и хлебал из флаконов, что не хотел никому зла. А вот Адора… И Валентин! Ну конечно, ведь это его дылда паж помог старухе подменить сосуды! Они нарочно злили Фиоро, а потом подменили его лекарство… или чем является для одержимого синий напиток? Больше всего Охотницу злило то обстоятельство, что принц был так мил с ней только потому, что хотел настроить против Фиоро! Ну конечно, теперь все встает на свои места! И кое-кто ответит за свой обман! Кое-кому придется расплатиться за свои игры с Элис.