Титаник. Псалом в конце пути - [21]

Джейсон взревел и бросился на одного из четверых, которые держали русского. Ах так, думал он, сейчас я тебя проучу!

Это была великолепная драка. Джейсон был высокий и сильный, и хотя драться он не привык, он ловко хватал противника за штаны и отшвыривал его в сторону, как швыряют мешки с зерном. Взлетев в воздух, мешки с зерном издавали вопль, но, шлепнувшись на пол, затихали. Вскоре пять или шесть противников были уже лишены способности употреблять в этот вечер спиртное. Русскому тоже как будто улыбнулась удача после вмешательства Джейсона. Он бил, его били, но он только плевал кровью и бранился. Все больше гостей ввязывалось в драку, многие на стороне хозяина, но кое-кто вступился и за Джейсона с русским. Зазвенело разбитое стекло. Русский схватил свой футляр со скрипкой и стукнул им хозяина по голове, хозяин не остался в долгу, и русский узнал вкус собственного футляра. Джейсона, отвлекшего на себя большую часть нападающих, постепенно оттеснили к стене. Это оказалось для него роковым. Шесть человек схватили его за руки и за ноги, отволокли к двери и вышвырнули на улицу. За ним последовал русский, которого вышвырнул сам хозяин. Он пролетел по тротуару с новым воплем. Уже последним.

Пока русский лежал в луже, Джейсон сообразил, что, возможно, их ждет, так сказать, справедливое продолжение. Поэтому, когда русский, качаясь, встал на ноги, Джейсон уже нашел свою скрипку и был готов к молниеносному отступлению. Схватив русского за руку, он потянул его за собой. Они бежали в темноте, под дождем, скользили на мокрой мостовой и бежали дальше. Им нужно было скрыться, пока не появился некто в шлеме и с дубинкой. За спиной у них слышались крики и брань.

Вскоре соратники остановились в каком-то переулке. И оглядели друг друга. От драки и бега под холодным дождем русский почти протрезвел, его светлые глаза в упор смотрели на Джейсона. Под одним глазом у него уже начал наливаться фонарь. Русский улыбнулся.

— Друг мой! — воскликнул он, губы у него были в крови.

Джейсон тоже пришел в себя и теперь чувствовал себя дураком. Побитым дураком. Почему он так рисковал ради какого-то пьяного русского?

— Друг мой! — повторил русский и обнял Джейсона. Он повторял эти слова до тех пор, пока Джейсону это не надоело.

— Прощай, — сказал он и протянул русскому руку. — Зря они на тебя накинулись. — Лучше уйти, пока все это не стало смешным. Но русский не понял смысла его слов.

— Я, — сказал он, показав на себя. — Я — Алекс. Александр Бежников. Ты — мой друг. Мой друг. Да. Ты.

Мокрое от дождя лицо русского осветилось улыбкой. Последовала длинная тирада по-русски.

— Твоя скрипка, — вспомнил Джейсон. — Скрипка. Она осталась там, у них. — Он махнул рукой в том направлении, откуда они пришли. Русский понял. Он усмехнулся.

— А-а. — Он засмеялся, хлопнув себя по коленям, и смеялся долго.

— Нет! — сказал он, все еще смеясь. — Идем! — Он потянул Джейсона за собой, они прошли еще несколько улиц, русский все время смеялся. Наконец он остановился перед какой-то лавчонкой. Здесь принимали вещи в заклад.

— Скрипка здесь, — сказал русский, указывая на лавчонку. — А там, — он показал в другом направлении, — там, в пивной, только футляр. — Он снова захохотал — здорово он их обманул. Джейсон тоже не удержался от смеха. — Я, — нерешительно начал Алекс, — я пропил скрипку в пивной. Скрипка здесь. — Он показал на лавчонку.

— Ясно. — Джейсон хотел уйти.

— Здесь! — настойчиво повторил Алекс.

— Понимаю.

— Нет… нет! — сказал Алекс. — Ты мой друг! Мой друг!

— Меня зовут Джейсон.

— Да! Мой друг Джейсон! Мой друг Джейсон! Моя скрипка там. Очень, очень дешево. — Он вытащил закладную квитанцию. Скрипка. Восемь шиллингов. Немного. Столько денег у Джейсона еще было.

— Джейсон! — сказал Алекс. — Друг! Играет на скрипке, я тоже! Моя скрипка там!

Джейсон вздохнул. Наконец до него дошло, что он сглупил, заступившись за этого незнакомца. Русский знал: друзей в беде не бросают. Джейсон решительно вынул из кармана деньги, вошел в лавку и выкупил скрипку. На улице он протянул ее Алексу, и тот бережно завернул ее в свое пальто.

— Пожалуйста, — сказал Джейсон и хотел уйти. Он проклинал собственную глупость: люди всегда оказывались хитрее его.

Но Алекс удержал Джейсона. Он хлопнул его по плечу, казалось, он сейчас снова заплачет.

— Ха-ха! — крикнул он. — Ха-ха! Смотри! — Он достал из кармана кожаный кошелек. Вынул из него восемь шиллингов и протянул их Джейсону. И снова засмеялся.

— Там, в пивной… — Он продолжал хлопать Джейсона по плечу. — Я не успел расплатиться!

Так началась их дружба, и она выдержала испытание временем. Джейсон невольно улыбался, думая об этом. Отвязаться от этого странного русского он так и не смог, тот впился в Джейсона как клещ и уговаривал его играть вместе. Как бы там ни было, а у двоих оказалось больше возможностей, чем у одного. Поэтому с тех пор они играли в пивных, трактирах или на улице — Джейсон первую скрипку, Алекс — вторую. Вскоре Джейсон обнаружил, что ему не хватает Алекса, если тот долго не появляется. У них образовалось своеобразное вольное товарищество, образовалось само по себе, без слов. Без слов потому, что вначале Алекс плохо понимал и говорил по-английски. И хотя со временем он овладел языком, дело было вовсе не в словах. В основе их дружбы лежало что-то другое, может быть, та общая драка, а может, то, что они оба были бездомны в этом большом городе. Дружба выстояла, вопреки их несходству.