Тирания Ночи - [22]

Бронт Донето был не просто приближенным Безупречного V, а еще и его двоюродным братом. Вдвоем они добьются многого. Они еще достаточно молоды, сильны и преисполнены грандиозных замыслов. Но на пути вставали разнообразные препятствия вроде того же Серифса – типичный продажный человечишка, его можно использовать, но сам он не способен ни к каким свершениям. Такие, как он, прячутся в роскошных дворцах и воруют напропалую, чтобы жить припеваючи и предаваться удовольствиям с малолетними любовницами и любовниками.

Донето был циником: всегда ждал от людей самого худшего и любил прихвастнуть, что ожидания эти редко его обманывают. Но еще он искренне верил в свою церковь и в то, что она должна стать для чалдарян всем. Само учение интересовало его мало.

Посланник решил воспользоваться советом епископа и посмотреть, какие настроения нынче царят в Коннеке. Нужно разузнать, что думает этот сброд, и решить, как очистить здешние края от ереси.

Притворство давалось Донето непросто. Он был совсем не тем принцем, который может с легкостью сойти за нищего, и актер из него получился никудышный. До путешествия в Коннек он никогда не забирался так далеко от дома и лишь единожды покидал епископальные владения, когда пытался убедить семейства Апариона предоставить Броту корабли, чтобы отправить собранную предыдущим патриархом армию в священный поход – завоевывать праманское королевство Кальзир. Переговоры тогда окончились неудачно.

По мнению Донето, Кальзир идеально подходил для священного похода: небольшое слабое государство не имело сильных друзей, его защищали лишь Вейлларентиглийские горы. Покорив Кальзир, патриарх очистил бы Фиральдию, самое сердце Древней Бротской Империи, от последних остатков праманской веры. Это придало бы сил чалдарянам во всем мире.

Но Безупречный V хотел прогреметь в веках и стать таким патриархом, которому удалось наголову разбить праман, а с ними вместе и всех врагов церкви, сплотить чалдарян под своими знаменами и отвоевать Святые Земли.

Донето не верил, что они до этого доживут. Слишком уж на многое замахнулся его родственничек.

Бронт решил, что ему с легкостью удастся сойти за простолюдина. Всего-то и надо – говорить с ошибками и дурно пахнуть. Даром что на тебе дорогая одежда иноземного покроя и повсюду за тобой следуют телохранители. Даром что от тебя за версту разит презрением, даже когда ты молчишь.

Жители Антье действительно не узнали в нем патриаршего посланца, поэтому Донето услышал много лестных отзывов о Безупречном и его жалком прихвостне – воре и проходимце епископе Серифсе.

Телохранителями Бронта командовал Врис Юнкер. Донето был о нем не самого лестного мнения, хотя и признавал, что его собственная глотка пока еще в целости и сохранности благодаря Врису. Относился он к Юнкеру как к сторожевому псу.

– Господин, нам лучше вернуться, – сказал Врис. – Мы искушаем судьбу.

Они уже успели побывать на рынке, где телохранители изо всех сил старались оградить бротского посланца.

Юнкер отлично знал, какие именно типы собираются в злачных местах, которые так жаждал посетить Донето. Он и сам был таким типом.

Но Бронт ничего не желал слышать. Ему так нравилось ходить по городу, лучась превосходством и самодовольством.

Опасения Юнкера оказались вполне обоснованными и даже более того. Все произошло на глазах у сотни свидетелей. Совершенно неожиданно на темной улице толпа двинулась вперед, и бок Вриса пронзила сильнейшая боль.

Погибли все три телохранителя. Донето несколько раз пырнули кинжалом, но он сумел вынуть из кармана глиняный шар и разбить его о стену ближайшего дома.

Сверкнула ослепительная вспышка, все залило светом.

– Колдовство! – завопили прохожие.

И Бронт потерял сознание.

Вид у монаха, дежурившего у его постели, был не самый счастливый, но, когда Донето открыл глаза, лицо лекаря быстро приняло подобающее выражение.

– Мне нужно последнее помазание? – выдохнул посланник.

– Что, господин? А, нет. Я целитель, господин. Не вздумайте вставать – ваши раны откроются.

Донето вспомнил, как его плоть пронзили клинки. Боли он не чувствовал, зато ощущал многочисленные повязки и швы.

– Меня сильно ранили?

– Вы, господин, остались в живых только благодаря милости божьей. Или неслыханной удаче. Вас шесть раз пырнули ножом. Две раны очень глубокие. Их, скорее всего, нанесли даже не ножом, а мечом. Вы потеряли много крови. – Монах замолк, но, поскольку Донето так и не спросил о своих телохранителях, продолжил: – Вашим спутникам повезло меньше. Все трое погибли.

«Так им и надо за ротозейство», – подумал Бронт, но вслух ничего говорить не стал.

– Кто это сделал? И почему?

– Наверное, вас хотели ограбить, – пожал плечами лекарь.

Какое там ограбить – это были не воры, а убийцы. Причем опытные. Он чудом остался в живых.

– Ограбить? – переспросил Бронт. – Чего удалось от них добиться?

Монаха этот вопрос весьма озадачил.

– Их же поймали?

– Нет.

Ну разумеется. По настоянию Донето остатки его личной охраны отправились искать убийц. Конечно же, во всем виноваты местные власти – здешние чиновники ни на что не способны.

Почти сразу же люди Бронта поняли: в Антье никто им ничего не скажет.