Тиннар - [43]

— Аллеуру надо отоспаться сегодня, придется выехать завтра. Ты-то сможешь завтра сесть на коня? Я так понимаю, что часть твоей жизненной силы была поглощена?

— Если от вечности отнять несколько минут, то да… Была поглощена. Смогу, конечно…

— Он сильно был разгневан на меня?

— Нет. Обижен… Но старший брат не всегда теперь может его защитить… Знаешь, он стал совсем другим. Взрослым, что ли… Я давно его не видел.

— Да, другим. Только сердится по-прежнему, как мальчишка. Я любил его дразнить в детстве.

Тиннар замолкает, вглядывается в глубину огня — там, где переливаются синеватые лепестки колдовского пламени. Эльф не выдерживает долго этого молчания.

— Знаешь, Тиннар, мы не смогли вернуть прошлое, видимо, повторение пройденного еще раз невозможно.

— Честно говоря, не знаю — никогда не пытался… Он уехал?

— Да, еще утром. Вернулся в замок клана.

— Хорошо.

И оба замокают надолго. Берегут сон Аллеура и пытаются следовать за ходом своих невеселых мыслей. Все когда-нибудь кончается. Даже безумие любви. Отрезвление горько…

Со стороны кровати вдруг доносится звонкое чихание и смех. Метаморф и Светлый Эльф одновременно поворачивают головы на звук. И встречаются с лукавыми глазами Аллеура, он проснулся, наконец, и сел на кровати, неудобно согнув длинные ноги, чуть прикрывшись одеялом.

— Доброе утро! — хитрюга ведет себя очень чинно.

— Доброе, — почти хором отвечают ему возлюбленный и Светлый Эльф.

— А поесть что-нибудь принесли?

Тиннар резко поднимается, выходит в коридор, зовет слугу, видимо, никого не дождавшись, спускается вниз.

Аллеур, беззаботно болтая, начинает одеваться, ничуть не стесняясь Эриндела. Тот же угрюмо молчит.

— Силы восстановятся, не бойся. Нужно всего пару дней, и все будет по-прежнему… — голос Аллеура звучит настолько неожиданно, что эльф вздрагивает.

— О чем ты?

Темный Эльф только лукаво улыбается, пожимает плечами. Обозначить словом событие, произошедшее со старшим, он не хочет.

Снизу доносится топот множества ног, лязг доспехов. Эриндел тенью бросается к своему оружию, кольчугу уже не надеть, но хотя бы взять в руки меч… И не видит, как смертельно белеет Темный Эльф. Ему-то не надо даже видеть, кто поднимается к ним в комнату — тяжелая аура магии его соплеменников.

Дверь широко распахивается, на пороге — совершенно растерянный Тиннар, а позади него — несколько воинов-Темных Эльфов в богатых доспехах, лица закрыты забралами. Но оружие убрано в ножны. Эриндел выхватывает меч из ножен, прикрывая собой безоружного мальчишку. Старая привычка, и плевать, что друг — из Темных Эльфов. Он безоружен и бесполезен сейчас в драке. Темные медленно поворачивают головы друг к другу — слов не слышно, но явно пытаются решить, что делать. Тиннар мгновенно перемещается к своему оружию, тоже хватается за меч. Со стороны Темных реакция немного странная — оружие они не обнажают, а ждут чего-то с ледяным спокойствием. Наконец, один из воинов медленно подходит ближе, абсолютно бесстрашно перед обнаженными к бою мечами преклоняет одно колено и спокойно произносит на Всеобщем:

— Мы рады видеть нашего принца в добром здравии и нашедшим себе защитников среди наших врагов…

Метаморф и Светлый Эльф растерянно смотрят на говорящего, кажется, что Тиннар от изумления немного приоткрыл рот, совсем по-детски. Принц Аллеур смотрит на лорда-воина, как на привидение, вышедшее из могилы днем. Чтобы не упасть, он прислонился затылком к стене. Посмотреть в лицо Тиннара ему просто страшно.

— Но принцу пора возвращаться, чтобы вновь приступить к выполнению своих обязанностей и вспомнить о своем долге перед народом Темных Эльфов.

Голос коленопреклоненного воина звучит мерно и равнодушно, только латная перчатка на его приспущенной с колена руке вдруг сжимается со скрежетом, и защитные шипы выступают на тыльной стороне, а потом она вовсе со звоном разлетается на куски — так сильно сжал ладонь в ярости темный воин. В наступившей жуткой тишине слышно, как катятся осколки металла по деревянному полу. Аллеур пытается оторваться от стены, и Темный Эльф, стоящий перед ними на одном колене с незащищенной теперь рукой, поднимает глаза. Принц отшатывается и вжимается снова в стену — на него смотрят полные бешенства и ненависти черные бездонные глаза Короля Темных Эльфов. Лицо по-прежнему скрыто маской забрала, но глаза… Ошибиться здесь невозможно — сколько раз смотрели на мальчишку эти безумные от ярости глаза. В голове принца всплывает очень спокойный голос Тиннара: «Даже хорошо обученный эльфийский маг не мог в одиночку справиться с принцем королевской крови. Их магия нам неизвестна…» Только теперь Аллеур проклял свое отрицание магии своего народа. Случись что, и Тиннар с Эринделом окажутся один на один с воином-магом королевской крови. А младший принц будет в этом бою просто обузой… Да и какой бой? Мир, мир подписан. И, если что-то произойдет сейчас с кем-то из Темных Эльфов, или, не приведи пресветлые боги, с их Королем — мир просто рухнет, как карточный домик, и снова начнется то же безумие, только с еще большим ожесточением.

Молчание словно окутывает комнату незримым коконом, поглощая все звуки, даже биения сердец живых существ. Неподвижно стоит перед метаморфом и Светлым Эльфом Темный эльф. Остальные темные воины сгрудились возле входа, и, похоже, тоже испытывают ужас от того, что происходит перед их глазами. Принц Аллеур застыл у стены, завороженно глядя на безвольно повисшую кисть отца, с которой тихо стекают капельки темной крови — металл, порвавшись от безумного усилия, краями разорвал кожу ладони. С огромным трудом Тиннар поворачивает голову, пытаясь заглянуть в глаза мальчишке, тихо спрашивает: