Тина ван Лигалон - [18]

— Вы — человек, Наташа. Насколько я знаю, ваша мама имела на Земле земное тело. Именно оно, строго говоря, является вашей матерью.

— Земное тело? То есть… Не понимаю. У мамы не было раздвоения личности! Я бы заметила!

— Речь идет не о раздвоении. Ребенок, тело которого получила ваша мать, умер при рождении. А существо, которое вас растило, не было человеком, только использовало его тело на какое-то время. Родители вашей матери погибли. Так получилось, что она оказалась на Земле. Все это жутко сложно для понимания.

Наташа долго молчала, пока решилась снова задать вопрос.

— А какая она? Как выглядит?

— Когда в земном облике, я так понимаю, она выглядит точно так, как вы ее помните.

— А не в земном?

— Я ее никогда не видела. Она редко бывает на Земле. Но Креил говорил, она похожа на людей. Отличается, конечно, но не настолько, чтобы это кого-то пугало. Больше пугают ее способности, чем внешний вид.

— У вас время долго шло быстрее, чем на остальной части планеты. Получается, моя мама может жить… сколько?

— Ваш муж будет жить намного дольше вас. Вас это смущает?

— Нет. Я счастлива, что смогу умереть у него на руках и никогда не буду одна. До самого конца. Что еще может желать простой человек? И я не боюсь постареть. Олег говорит, что я никогда не буду выглядеть старше сорока. Потому что мы умираем от старения мозга, а не тела. Единственное плохо — мне не разрешают иметь детей.

— Ваша мама, наверное, против.

— Почему? Почему она должна быть против?

— Потому что через вас можно влиять на нее. И через ваших детей. Для нее лучше, чтобы на Земле не осталось никого из ее потомков. Она не ваша мать, но считает вас своим ребенком.

— Как может быть иначе, если она меня родила! Для вас бы была разница?

— Нет. — Тина хотела добавить, что вырастила троих приемных детей, но остановила себя, вспомнив, что Наташа считает ее Тиной Роджер.

— Все равно это больно. Теперь, когда я знаю правду, я попробую снова уговорить Строггорна. Он когда-то обещал мне помочь! — сказала Наташа, и ее глаза упрямо блеснули. Она поднялась с кресла.

— Хотите что-нибудь поесть? Я закажу?

— Да нет, попозже. Хочу еще посидеть за Машиной.

— Вы плохо выглядите, Тина. Вам бы нужно поспать.

— Некогда, Наташа.

— Тогда пойду, не буду вам мешать. Спасибо.

— Не за что. Я не собиралась вам ничего говорить. А почему вы решили меня спросить?

— Вы — жена Советника, и второе: что такое мог говорить вам Дмитрий обо мне, чего я не должна знать?

* * *

Прежде, чем говорить с Дмитрием, Строггорн тщательно обдумал, что сказать. Они были похожи со Строггорном: Дмитрий отличался таким же невероятным упрямством, и поэтому Строггорн был уверен, если тот решил защищать Тину, ни за что ее не выдаст.

Строггорн вошел в операционную, но Дмитрия там не оказалось: он отлеживался в палате при операционной. Створки двери открылись, и Строггорн ощутил, как сразу заныло сердце: лицо Дмитрия было белее подушки, на которой лежала его голова. В жизни Строггорна было так мало близких людей, что болезнь любого из них начисто выбивала его из колеи, хотя когда-то он считал себя совершено нечувствительным к чужой боли.

Дмитрий не спал, но на приход Строггорна даже не открыл глаза. Как подумал Строггорн, у внука не было сил пошевелиться, и чем тот умудрился так доконать свою чудовищно стабильную нервную систему, оставалось только догадываться.

— Тебе делали обезболивание? — уточнил Строггорн, садясь на стул рядом с кроватью.

— Делали, — Дмитрий ответил чуть слышно.

— Может быть, повторить?

— Нельзя, второй раз уже за сегодня. Нужно подождать хотя бы несколько часов.

— Дмитрий, — тихо, стараясь спрятать свое беспокойство, сказал Строггорн, — ты зачем так себя гробишь? Кто же делает реструкцию мозга после обезболивания?

— Строг, у меня нет сил с тобой говорить! Ты же пришел не беспокоиться о моем здоровье?

— Нет, я хотел узнать, не встречался ли ты с Тиной Роджер?

— Зачем вы ее ищите? И не нужно про мужа, все равно не поверю.

— Я не могу сказать зачем, пока ты не ответишь, встречался ли ты с ней? — зло усмехнулся Строггорн. Ситуация была идиотской, а он не любил чувствовать себя шутом.

— Тогда я не обязан вам ничего говорить.

— Как это понимать? — Строггорн впился в Дмитрия глазами, но тот даже не пошевелился. — Ты ее видел все-таки?

— Нет. Просто не считаю возможным помогать Службе Безопасности.

— Чем это мы тебе так не нравимся?

— Многим.

— Абстрактный ответ, Дмитрий, — Строггорн помолчал секунду, поднялся и вышел из палаты, ничего не говоря.

Дмитрий открыл глаза и изумленно уставился на дверь. Через несколько минут, когда он уже опять почти заснул, створки двери отворились и снова вошел Строггорн, в сопровождении Стила, несущего в руках несколько коробочек. Строггорн устало опустился на стул.

— В общем так, Дмитрий. У Тины серьезная психотравма, а у меня — не было времени этим заняться. Ей нужно обезболивание каждые два часа.

— Почему ты мне об этом говоришь?

— Потому что хочу, чтобы ты добавил ей пси-входы, — Строггорн открыл одну из коробочек, и Дмитрий увидел Многомерники. — Вот именно, — Строггорн явно наслаждался его изумлением… — советую поставить их сюда… —