Тихоня - [2]

Том, услышав его бормотание, подошел к окну и стал рядом с ним.

— До чего обидно, Тихоня, — сказал он и положил ему руку на плечо. — Ты имеешь такое же право пойти на банкет, как и я. Но... но даже самого капитана и то не впустили бы в зал без дамы. Такое уж правило, ничего не поделаешь.

Тихоня вышел из комнаты, прошел по коридору к себе и положил книги на стол. Ему не хотелось сидеть в комнате и ждать, пока позовут завтракать, и он спустился по лестнице и вышел из общежития. Пока Тихоня спускался во двор, он придумал одну штуку. Он пошел к выходу и, едва миновав ворота, бросился бежать в город.

Банк на углу был открыт. Тихоня влетел туда и спросил, сколько у него денег на текущем счету. Оказалось, ровно четыре доллара. Он выписал чек на три доллара и попросил дать ему всю сумму серебром. Ему хотелось положить деньги в карман и чувствовать, что они там лежат. Долларовую бумажку легко было потерять, а тогда он уже не смог бы сделать то, что решил.

Выйдя из банка, он зашел в парикмахерскую и сел постричься. Постричься было необходимо: последний раз он стригся недели три тому назад. Сидя в кресле, он начал высчитывать, сколько будет стоить поездка в Сондерстаун. У него останется доллар и двадцать центов. Если он хоть что-нибудь съест за это время, ему придется потратить по меньшей мере половину этих денег. А кроме того, может быть, придется кое-что потратить и в Сондерстауне.

Когда парикмахер кончил его стричь, Тихоня решил, что нужно взять в банке оставшийся доллар. Он попросил парикмахера погасить чек. Парикмахер взял чек и сказал, что надо послать этот чек в банк и разменять. Тихоня снова сел и стал ждать, пока мальчишка-чистильщик бегал в банк.

— Уезжаете на воскресенье? — спросил парикмахер. — Кажется, завтра банкет футболистов?

Уезжаю, но к банкету успею вернуться, — сказал Тихоня. — Я был запасным весь сезон, а когда Чэк Гаррис выбыл из строя, участвовал в матчах с риверсайдовской командой целую четверть.

— В форрест-гровской команде никогда не было капитана лучше Чэка Гарриса, — сказал парикмахер.

Мальчишка-чистильщик прибежал обратно, но вместо денег вернул парикмахеру чек на один доллар, который ему дал Тихоня.

— Это зачем? — спросил парикмахер.

— В банке сказали, что чек недействителен, — объяснил мальчик.

Парикмахер искоса поглядел на Тихоню, покачал головой.

— В чем дело? — спросил он. — Хотели меня надуть?

Тихоня старался изо всех сил объяснить, как обстояло дело с деньгами. До отхода поезда осталось совсем мало времени. Тихоня объяснил, что он был в банке, и спросил, сколько у него на счету. Ему сказали — ровно четыре доллара. Он взял три доллара, оставив один доллар на текущем счету. И на этот вот доллар повторял Тихоня, он и дал чек. Парикмахер перестал слушать его и вышел вместе с ним. Они пошли через улицу в банк на углу.

Когда они вошли, Тихоня спросил кассира, есть ли на его текущем счету один доллар. Кассир порылся в своих книгах и покачал головой.

— Только что пришел чек, — сказал он. — Чек на один доллар. Ваш счет исчерпан.

Все на свете, в том числе и кассир и парикмахер, были правы. Один Тихоня был неправ. Он не понимал, как это вышло, не знал, что он не может быть прав, раз все говорят, что он не прав. Он разорвал чек и заплатил парикмахеру сорок центов за стрижку. После этого у него осталось в кармане всего восемьдесят центов, не считая билета в оба конца.

Он поспел на поезд в последнюю минуту и занял место в вагоне для курящих. Усевшись, он вдруг вспомнил, что никому из футбольной команды не разрешалось нарушать режим тренировки до банкета, и обрадовался, что не придется тратить десять центов на сигару.

Было около семи часов вечера, когда поезд остановился в Сондерстауне. Тихоня спрыгнул с подножки и первым делом бросился в ресторан. Он заказал бутерброд с ломтиком холодной курицы и стакан молока. После этого у него оставалось всего пятьдесят пять центов.

В телефонной книжке было пятнадцать или двадцать Хэмптонов. По пяти центов за вызов... Он решил записать на бумажке несколько адресов и попробовал узнать, где живет самая хорошенькая хэмптоновская дочка. Он был уверен, что все они между собой в родстве и что он сможет разузнать, где живет та, которую он искал.

Он отыскал по адресу первых Хэмптонов. Они жили в девяти кварталах от вокзала, и было почти восемь часов, когда он туда добрался. Негритянка-горничная вышла на звонок. Тихоня небрежно сунул ей в руку монету. У него осталось всего сорок пять центов.

— Это за что же? — спросила она, с любопытством разглядывая десятицентовую монетку.

— Я приехал в ваш город по важному делу, — решительно проговорил Тихоня, — и мне необходимо найти мисс Хэмптон.

— Которую мисс Хэмптон? — спросила горничная. — Здесь молодых барышень Хэмптон целый выводок. У нас в доме ни одной, правда, нет, но зато в других домах их много.

Тихоня пошарил в кармане. Он сунул еще одну монетку горничной, когда она отвернулась. Теперь у него осталось только тридцать пять центов.

— Я не знаю, как ее зовут, — сказал Тихоня, — но у меня к ней важное поручение. Она — самая хорошенькая из них всех.

— Хэмптоновские барышни почти все хорошенькие, — сказала негритянка, — я просто не знаю...