Тихий пруд - [19]

Мириэл ничего не оставалось, как впасть в мрачное настроение.

Обед уже близился к завершению, когда Мириэл вдруг обрела голос и, наклонившись через стол, принялась напоминать Ниниану обо всем на свете:

— Эти танцы в Ледбери — просто замечательные, правда? Вы помните, как сказали мне, что я танцую лучше всех в зале? — и она рассмеялась низким смехом. — Не то чтобы это был такой уж грандиозный комплимент, поскольку большинство англичанок вообще не умеет танцевать — ни плавности, ни грациозности, ни темперамента. Знаете, я давно чувствовала, что могу добиться успехов в танцах, если Адриана наконец заметит мой талант и поможет мне с занятиями — в танцах нужно начинать как можно раньше. Но она конечно же занята только своими собственными делами — она всегда так. А теперь уже поздно, — ее глаза задушевно глядели на Ниниана, а голос достиг самых низких трагических нот.

Но Ниниан искусно выпутался из щекотливой ситуации:

— Боюсь, вам бы быстро наскучило заниматься этим по восемь-девять часов в сутки. Должен сказать, что это — нелегкая работа, — и Ниниан повернулся к Джеффри:

— Вы видели ту русскую девушку — по моему, она очень недурна?

Когда они выходили из столовой, Ниниан объявил всем и каждому:

— Мы с Дженет с сожалением вынуждены покинуть вашу компанию. Приглашены на кофе к Адриане.

— Вы хотите сказать, что она позвала вас — вас обоих? — сердито спросила Мириэл.

— Да.

— Я не думала, что она отступит от своих правил и пригласит чужого.

— Да неужели? Но вы ведь не слишком долго думали, правда?

— А что толку? Это все равно ни к чему хорошему не приведет, — голос Мириэл внезапно стал умоляющим.

Дженет отвела взгляд. Извинившись перед Эдной, она направилась к лестнице — Ниниан догнал ее через несколько шагов. Дождавшись, пока нижний холл опустеет, Дженет сказала:

— Все, что ей нужно, это закатить сцену. Тебе не стоит ее заводить.

— Между нами нет ничего, из-за чего стоило бы устраивать сцену.

Ниниан исподтишка взглянул на Дженет — она шла вперед, высоко подняв голову и не глядя на него.

— И ты думаешь, что я поверю в то, что ты с ней не флиртовал?

Ниниан грустно рассмеялся, — Я не знаю, поверишь ты или нет — но я правда с ней не флиртовал. А ей, как ты правильно заметила, хочется только одного — устроить сцену, причем совершенно все равно, по какому поводу. Она смертельно скучает, все, что ей нужно, это свет рампы и шекспировские страсти.

Если честно, я ее немножко побаиваюсь. Да я скорее стану флиртовать с атомной бомбой!

— Тогда почему она не найдет себе работу? — суровым тоном спросила Дженет. — Неудивительно, что она истомилась — при таком-то безделье.

Ниниан продолжал смеяться:

— Лучше не говорить об этом ей, если, конечно, ты не хочешь нарваться на скандал!

— Почему?

— Ну не будь глупышкой! На работе работать нужно, а наша дорогая Мириэл не горит желанием работать. Вот если бы ничего не делать, но при этом иметь кучу денег и толпы поклонников — вот это был бы предел ее мечтаний. И она никогда не уйдет от Адрианы, потому что с глаз долой — из сердца вон, так что есть риск оказаться вычеркнутой из завещания. В этом доме, моя дорогая, мы все только об этом и думаем. Никто точно не знает, сколько денег у Адрианы, и никто понятия не имеет, кто получит все это после ее смерти, и поэтому никто ни о чем другом думать не может. Джеффри мечтает о квартире в городе и личной свободе. Эдна грезит о небольшом, полностью электрифицированном домике, полном всяческих прибамбасов с выставок мебели и бытовой техники. Мириэл жаждет, чтобы все было как в кино — гулять по мраморным залам и спать на тигровых шкурах.

— А ты? — спросила Дженет. — Чего хочешь ты?

— Того, чего я могу достичь.

Они были уже на верхней площадке лестницы и остановились здесь. Голос Дженет отдавался гулким эхом.

— Раньше это точно были не деньги.

Ниниан рассмеялся.

— Все в мире меняется. Теперь каждый разумный человек хочет денег.

— Разумный человек знает, что их нужно заработать.

— Дженет, ты зануда!

— Смею надеяться, что да.

— Какая гадость!

Дженет взмахнула рукой.

— Вот и проваливай, если так!

Ниниан расхохотался.

— Пойдем! Мы заставляем Адриану ждать!

Адриана встретила их, лежа на кушетке, укрытая до пояса бархатным покрывалом, — кольца на длинных тонких пальцах и никаких других украшений, кроме двойной нитки жемчуга на шее. Кофе пока еще не принесли — сперва Адриана хотела бы поговорить с ними. А кофе подадут, когда она позвонит.

— Я буду говорить с каждым из вас по очереди, — обратилась она к Ниниану. — Можешь пройти в мою гардеробную и подождать. Там есть удобное кресло и сборник рецензий на мои спектакли.

Ниниан рассмеялся.

— Ты считаешь, что без рецензий я не пойму, как ты восхитительна?

Дверь гардеробной закрылась за ним, и Адриана указала рукой на кресло. Какой-то сон, подумала Дженет, и тут Адриана сказала:

— Я собираюсь задать вам один вопрос и хотела бы получить на него честный ответ. Не возражаете?

Дженет, не дрогнув, ответила:

— Это будет зависеть от того, о чем вы меня спросите.

— Это значит, что вы не решаетесь ответить честно?

— Я могу просто не знать ответа.

— О, я думаю, что вы его знаете, иначе я не стала бы спрашивать. Ну хорошо. Вы, Ниниан и Стар выросли вместе. Дети знают друг о дружке все или почти все. Скажите, насколько, по-вашему, можно доверять Ниниану?