Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей - [106]
London: The Scientific Press, 1923.
Tilden, Sir William. Chemical Discovery and Invention in the Twentieth Century. London: George Routledge & Sons, n.d. (preface dated October 1916)
Timbreli, J.A. Principles of Biochemical Toxicology, ^rdedn. London: Taylor & Francis, 2000.
Trollope, Anthony. Australia and New Zealand. London 1873. Repr. Brisbane: University of Queensland Press, 1967.
Wallace, Alfred Russel. The Malay Archipelago, 1869. New York: Dover, 1962
Weast, Robert C. (ed.), CRC Handbook of Chetnistry and Physics, 58th edn, 1977.
Wells, H.G. The New Machiavelli, 1911. Project Gutenberg nmchvll.txt, accessed 11.3.04.
White, Mrs Anna. Youth’s Educator for Home and Society. Chicago: Union Publishing House, 1896, http://www.history.rochester.edu/ehp-book/yefhas/toc-m.htm accessed 21.02.08
Wilde, Oscar. Intentions// Pen, Pencil and Poison, 16th edn. London: Methuen & Co., 1927.
Woffinden, Bob. Cover-up // The Guardian, August, 2001, http:// www.guardian.co.uk/weekend/story/0,360 5,541260,00.html, accessed 13.3.04.
Xenophon. Anabasis, c 360 BC. Project Gutenberg anbs.sl0.txt, accessed 11.3.04.
Xenophon. Cympaedia: The Education of Cyrus. Project Gutenberg cyruslO. txt, accessed 11.3.04.
ZiMMET, Paul, Alberti. K.G.M.M., and Shaw, J., Global and societal implications of the diabetes epidemic// Nature 2001. P. 782–787.
Благодарности
Писатели — самые настоящие паразиты: они впитывают советы и информацию, заручаются поддержкой и отдают очень мало взамен. Крис, Дункан (копаясь в микробах и в прочих подобных вещах) и Триби поддерживали меня дома. Кейт (копаясь в тяжелых металлах и пестицидах), Джулиан и Энгус делали это на некотором отдалении. Никто из них не отравил меня — хоть они и поили меня кофе. Они подбадривали меня, подбирали прекрасные научные источники и мирились с моим временным помешательством. У меня редкостная, великолепная семья.
В издательстве «Ален и Анвин» я получал поддержку сразу от нескольких Эмм, но особенно — от Эммы Коттер, она же — Эмма Превосходный Редактор, и напрасно Иэн Боуринг думает, будто я не замечал, с какой ловкостью он удерживал меня от чрезмерных заскоков. Эмма и Иэн оба вложились в эту книгу и помогли мне перевоссоздать ее. Это было не проще, чем дирижировать примадонной. А еще Эмма одалживала мне книги.
Сиднеец Тоби Фиандер из одного интернетского списка рассылки терпеливо объяснял мне устройство трубчатых колодцев, чтобы я лучше мог уяснить проблему их отравления мышьяком в Бангладеш; Маргарет Руволдт из Мельбурнского университета ввела меня в мир медицинской юриспруденции XIX века и предоставила мне книги; Дэвид Аллен дал мне возможность продраться через новые для меня, восхитительные ядовитые растения. Тоби, Дэвид, Маргарет и Джефф «Нулевая сумма» просмотрели первоначальный вариант рукописи и дали много ценных советов. Джин Лоуеризон, Тета Брентнелл, Тоби, Дэвид и Маргарет видели также и более поздний вариант, внимательно перечитали его и мягко пожурили меня.
Множество этих и других людей разобрали по косточкам этот окончательный вариант. Среди них — мой сын Энгус, Тета и Маргарет (еще раз!), Барбара Элден, Барбара Слоан, Ди Черчилль, Иэн Масгрейв, Мэри Лу Уайт, Пол Тес-мер и Китти Парк. Я благодарю их всех, никого не пропуская, потому что без их замечаний я пропустил бы гораздо больше ошибок!
В том, что касается моих изысканий, я в основном полагался на государственную библиотеку Нового Южного Уэллса, на основной и специализированные фонды моей альма-матер — Сиднейского университета, а также источники в «Проекте Гутенберг», Кроме того, я чувствую себя обязанным указать целый ряд друзей и помощников в Интернете и некоторые замечательные сетевые ресурсы. Среди этих гуру — Майк Пинглтон, который поведал мне о тетродотоксине и зомби; Сильвия Милн из Честера и Мэри Лу Уайт из Вашингтона, обе помогли мне разобраться в архивах британского судопроизводства; Робин Кэрролл-Манн нашла для меня ссылки в «Декамероне», и другие подписчики листа рассылки для библиофилов Stumpers-L[157] тоже в этом участвовали, а Энди Мехарг из Абердинского университета щедро поделился со мной некоторыми малоизвестными подробностями борьбы фабианцев с мышьяковыми отравлениями. Я вышел на него отчасти благодаря Лене Ма из Флоридского университета, которая указала мне, что кусты папоротника могут поглощать природный мышьяк.
С такой мозговой подпиткой — какая еще нужна прочистка?
Мертвая вода
Послесловие переводчика
На Мавра начал действовать мой яд.
Опасные раздумья — это яды…
Уильям Шекспир 1604
Я счастлив! — тайный яд течет в моей крови…
Михаил Лермонтов, 1832
Себе
Маруся
яду
Купила
на пятак…
Владимир Маяковский, 1927
Я так хочу какой-нибудь отравы.
Мне очень нужно чем-то отравиться…
Анна Герасимова (Умка), 1986
Переводчик, по определению, должен быть незаметен. У него — роль тени. Ему пристало оставаться в «шапке-невидимке», по возможности не проявляя себя. Но он (живой же человек!) в чем-то — соавтор. В этом смысле он «отравлен» автором. И вопреки всему обязан «выжить» — то есть понять все контексты в переводимом произведении — и за его рамками. Потому объем справочной работы часто превосходит самый перевод. Сегодня ее облегчает сеть Интернет, хотя не стоит забывать: с ней, забитой компьютерными вирусами, «троянами» да «шпионами», связано столько мистификаций, целенаправленного обмана, ложных пророчеств, чьего-то недоумия и конечно же страхов…
Сахар… Внакладку, вприкуску, вприглядку. Привычная с детства сладость. Но кто из нас задумывался, какой путь она совершила, прежде чем попала на наш стол? А какой путь проделал сахар через века и страны, прежде чем стал обычным в каждом доме? И уж конечно, вряд ли кто-то представлял себе сахар как важного актера на исторической сцене. В этой книге удивительная история сахарной индустрии причудливо переплетается с совсем несахарной историей человечества. В разные эпохи он становился причиной кровопролитных войн и процветания целых народов, символом рабского труда и несметного богатства, нечеловеческих страданий и человеческих страстей.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
«Счастье, если в детстве у нас хороший слух: если мы слышим, как красота, любовь и бесполезность громко славят друг друга каждую минуту, из каждого уголка мира природы», — пишет американская писательница Шарман Эпт Рассел в своем «Романе с бабочками». На страницах этой элегантной книги все персонажи равны и все равно интересны: и коварные паразиты-наездники, подстерегающие гусеницу, и бабочки-королевы, сплетающиеся в восьмичасовом постбрачном полете, и английская натуралистка XVIII столетия Элинор Глэнвилль, которую за ее страсть к чешуекрылым ославили сумасшедшей, и американский профессор Владимир Набоков, читающий лекцию о бабочках ошарашенным студентам-славистам.
За грандиозными событиями конца XV века — завоеванием Константинополя турками, открытием Америки, окончанием Столетней войны — можно было и не заметить изобретения вилки, столь привычного для нас сегодня предмета домашнего обихода.Джованни Ребора, известный экономист, профессор университета Генуи и специалист по истории мировой кулинарии, посвятил свое увлекательное исследование тому, что и как ели в Европе Нового времени. Ребора исследует эпоху, когда люди обнаруживали в еде нечто большее, чем процесс физического насыщения, когда постепенно зарождались представления о гастрономии как искусстве, науке и ремесле, когда утверждались современные гастрономические навыки и технологии, современные правила и традиции поведения за столом.
Люди с древнейших времен создавали лабиринты. Они обладали необычными, загадочными свойствами и нередко наделялись магическим смыслом, символизируя спуск в огненную бездну ада, восхождение в небесный Град Божий или вполне земную дорогу в Иерусалим. В разные эпохи и на разных континентах лабиринты выцарапывали на стенах пещер, выкладывали из огромных валунов на берегах северных морей, набирали из мозаики в храмах и умело устраивали из кустарника в королевских садах. В XX веке они пережили настоящее возрождение — из непонятной старинной диковины превратились в любимое развлечение для публики, естественную часть парка, усадьбы или детской площадки.
Не двусмысленную «жопу», не грубую «задницу», не стыдливые «ягодицы» — именно попу, загадочную и нежную, воспевает в своей «Краткой истории...» французский писатель и журналист Жан-Люк Энниг. Попа — не просто одна из самых привлекательных частей тела: это еще и один из самых заметных и значительных феноменов, составляющих важнейшее культурное достояние человечества. История, мода, этика, искусство, литература, психология, этология — нигде не обошлось без попы. От «выразительного, как солнце» зада обезьяны к живописующему дерьмо Сальвадору Дали, от маркиза де Сада к доктору Фрейду, от турнюра к «змееподобному корсету», от австралопитека к современным модным дизайнерам — таков прихотливый путь, который прошла человеческая попа.