Тигрушка - [38]

Я иду по ночному бульвару, чистому и пустому, словно после наводнения; жизнерадостная мелодия звучит в моей голове, под эту мелодию мы с Аллой миллион раз танцевали в моем воображении, и все ее мальчики, и мои соседи, и ее подруга Катя смотрели, пораженные, на нас; или нет, еще лучше, на всех танцевальных вечерах Алла отказывала всем красавцам района, и те, пристыженные, расползались по углам, а она (бух, бах, таррарах, я в костюме королевских пиратов, со шпагой на боку: дорогу, идет Руслан Звонков)… а она танцевала только со мной; или нет, еще лучше, к школе (последний экзамен за десятый класс) подъезжает «ЗИЛ», и оттуда (торжественная линейка учеников плюс педсовет) небрежно и вразвалочку выходит Руслан Звонков под руку с Аллой: «Привет, Пятерка, мы решили пожениться, можешь поздравить…» Интеллигентная старуха (теперь ночной сторож на бульваре) погрузилась в сладкие воспоминания прошлого (а может, в подсчет денег, вырученных на штрафах); молодец Руслан, сила воли, железная выдержка, таких берут в разведку… Если бы еще Алла вела себя иначе, если бы у нее задрожали губы, если бы она прошептала: «Не надо, я поняла, я люблю только вас, не хочу никаких свиданий с Медведем» (последний шанс, ты еще на что-то надеялся, признайся!). Поливальные машины на крыльях водяных струй, чем не сказочные существа… привет, зачем хулиганить, ничего, принял легкий душ, полезно… переулок как движущаяся сцена, лучи прожектора выхватывают некоторые эпизоды: вот Руслан Звонков вместе с Пятеркой на фоне тайги (бутафорские деревья, картонные камни) открывают месторождение золота; вот Руслан Звонков в большом кабинете (замминистра, красивая секретарша) вызывает на ковер Медведева: «Миша, не надо слов, я тебя перевожу в Москву, назначаю своим референтом»; вот в «Правде» два портрета крупнейших физиков-лауреатов – Александра Чернышева и Руслана Звонкова; вот волейбольный матч на первенство Союза, финальная встреча, смотрите, какие пасы дает Майорову третий номер Звонков; а вот и подмостки настоящего театра, актеры раскланиваются, в главных ролях Бутенко и Звонков, не надо аплодисментов, ведь единственный зритель – Алла – уже давно дома, репетирует у зеркала завтрашнюю встречу в семь у памятника Гоголю…

Вот твой дом с облезлой штукатуркой, вот несколько стершихся ступенек, вот твоя дверь (улица – выставка огромных шкафов, все разложено по полочкам, сейчас раскроется дверца твоего ящика, и ты будешь пристроен и занесен в карточку под определенным номером)… Спектакль окончен, Руслан Звонков уходит со сцены, надеюсь, человеком взрослым и реально мыслящим.

Часть вторая

1.

На фанерной доске новые надписи: «Медведь-лицемер», «При мизере самое главное – отдать ход играющему. Р. Звонков», «Не умеешь – не садись». А так все то же самое. Прокуренная комната. Изобразив на своих лицах энтузиазм («Привет, Барон, хорошо, что пришел»), ребята опять уткнулись в карты.

– Семь первых!

– Семь вторых!

– Семь вторых мои.

– Сольные выступления Звонка!

Торговались Звонок и Медведь. Артист сдавал, а Пятерка сказал «пас», но таким тоном, что на месте играющих Чернышев особенно не зарывался бы. А может, это просто – психологическая война?

Чернышев придвинул к себе «пулю». Так и есть, опять Звонок подзалетает. Последняя надпись явно посвящена ему: «Не умеешь – не садись».

– Игра теряет смысл, – сказал Чернышев. – Может, прерветесь?

– Подожди, Барон, мне надо отыграться, – сказал Звонок.

– Подожди, – сказал Медведь. – Еще полчаса.

Как бы не так. Он знает эти полчаса.

В игре было что-то интригующее. Даже он с интересом наблюдал. И на лицах ребят взрослое, настороженное, незнакомое ему раньше выражение. И эти остроты типа: «Туз, он и в Африке туз». Если карта «не приходила», Мишка говорил: «А любовь девичья не приходит, нет». Понахватались жаргончика.

И так они сидят почти каждый вечер!

Медведь опять сдал карты. Чернышев быстро смешал их.

Теперь все четверо смотрели на него. Обиженно и недоумевающе.

– Хватит, – сказал Чернышев. – Лучше бы на каток ходили. Полезнее. А то как старики. Вам что, делать нечего? Ей-богу, в жизни не видал таких кретинов. Я, между прочим, говорю вполне серьезно. Через несколько лет у вас притупится память и соображать будете не так быстро. А что вы приобретете? Знание некоторых карточных комбинаций? Тебе, например, Звонок, изучить английский было бы гораздо полезнее.

Он явно провоцировал ребят. Лучше ссора, чем продолжение игры. По Мишкиному лицу было видно, что он вот-вот вспылит.

– Как излагает! – сказал Пятерка. – Приятно общнуться с целеустремленным человеком.

Медведь собрал карты и начал тасовать.

– Саша, не надо текстов, – сказал Юрка. – Советские студенты имеют право на культурный отдых. В конституции записано.

Медведь стал сдавать.

– Ну, хоть прервитесь на пять минут! Расскажите, как живете! Я вас целый месяц не видел. Думаете, мне приятно читать вам мораль? – взмолился Чернышев, понимая, что вряд ли он чего-нибудь добьется.

– Живем, как Днепр, – ревем и стонем, – сказал Юрка.

– Семь первых, – сказал Медведь.

– Интеллект против фарта бессилен. Бери, – сказал Пятерка. – Знаешь, Сашка, Медведю дико прет последнее время. В прошлый раз подряд две девятерных сыграл.