Я пожал плечами.
— Любая точка в любом процессе выглядит так, как будто процесс привел именно к ней, если вы добрались лишь до этой точки.
— Прошу прощения?
— Я сказал, что любая точка… ладно, неважно. Нет, не думаю, что целью было это. Я не знаю ее цели. Просто начинаю подозревать, что такая есть.
— Но что она ДЕЛАЕТ?
— Вы меня спрашиваете?
— Да.
— Ладно. — Я задумался. — Насколько я могу сказать, — а это просто предположения, — она соединяет обладающий самосознанием разум с не обладающим. Иногда, как-либо и при некоторых условиях.
Он нахмурился, снова осмотрел тиассу и выпрямился.
— Это вне пределов понимания простого солдата.
— Никогда не буду беседовать о подобных материях с простым солдатом, если встречу такового.
— Господин Сурке, вы нарочно пытаетесь вывести меня из себя?
— Даже не знаю. Вероятно.
— Мне известно, что вы сделали для моего сына. А вам известно, что моя жена сделала для вас?
Я остановился. И спустя очень, очень долгое время проговорил:
— О чем это вы?
Он пожал плечами.
— Спросите у своей жены.
Потом заметил:
— Вот как. И у вас такое всегда при себе? — Он обнажил меч и отступил на шаг. — Что ж, если решились, давайте.
Сам не понял, как, но в руке у меня оказалась Леди Телдра.
— Влад… — проговорила Сара.
Я покачал головой, глубоко вдохнул, выдохнул и снова вложил Леди Телдру в ножны.
— Сам не знаю, что…
— И говорить не о чем, — сказал Кааварен, убирая меч в ножны. — Я не должен был вести себя столь грубо. Приношу извинения.
— Что вы имели в виду насчет спросить у жены?
— То, что сказал. Прошу прощения, лорд Сурке. Но я не вправе сообщать вам больше, чем уже сообщил.
На руку мою легла ладонь, рядом со мной встала Сара. Я взглянул на Савна; он побледнел, глаза его широко раскрылись.
— Давайте-ка присядем, — решил я и подал пример.
Сара опустилась на траву рядом со мной — как всегда, от ее изящества дух захватывало; Савн так и остался сидеть. А тиасса ответил:
— Нет, я не буду. Все необходимое я узнал, так что счастливо оставаться.
— Но что вы узнали? — спросил я.
— Об этом как-нибудь в другой раз, — отозвался он, взлетел в седло, развернул коня и уехал.
Я снова развернулся к Савну. Пальцы моя нашарили ладонь Сары, и она не стала убирать руку.
