Тезка - [71]

В пятницу вечером он садится в поезд, следующий до Бостона, и едет в дом, где в гостиной над диваном висит улыбающаяся фотография его отца, та, которую использовали на похоронной церемонии. В день рождения отца (странно, при его жизни они никогда не праздновали эту дату) они втроем встали перед фотографией, украшенной гирляндой из розовых лепестков, мазнули лоб отца через стекло сандаловой пастой. И сейчас Гоголя влечет в этот дом именно фотография, постепенно он начинает понимать значение христианских могил. Для него портрет отца — замена могилы, призванная своим присутствием напоминать живым об умершем.

Дома все сейчас по-другому: чаще всего для него готовит Соня. Она так и осталась жить с матерью, переехала обратно в свою детскую комнату. По рабочим дням Соня выходит из дома в пять утра и на автобусе едет до железнодорожной станции, чтобы там пересесть на поезд до Бостона. Она работает помощником юриста, недавно разослала заявления в юридические колледжи в Бостоне и окрестностях. Это она теперь отвозит мать на еженедельные бенгальские вечеринки, она закупает продукты и платит по счетам. Мать сильно похудела и стала совсем седой. Белая линия ее пробора, запястья без браслетов неизменно вызывают чувство щемящей жалости в сердце Гоголя. Соня рассказывает ему, как мать проводит вечера: сидит у себя в спальне, глядя в телевизор с выключенным звуком. Однажды он предлагает матери съездить на пляж, туда, где они так часто бывали с отцом. Сначала мать с радостью соглашается, даже веселеет, но, как только они оказываются на пляжной парковке, она сникает, бледнеет и отказывается выйти из машины.

Гоголь готовится к очень важному в его жизни экзамену: он должен получить лицензию на архитектурную деятельность и после этого сможет брать заказы на авторские проекты, ставить свою подпись под чертежами и эскизами. Он готовится к экзамену у себя в квартире, а иногда — в библиотеке Колумбийского университета, изучает предметы, не связанные напрямую с архитектурой, но тем не менее являющиеся частью его профессии: основы электрики, сопротивление материалов, геометрию. Два раза в неделю после работы Гоголь ходит на курсы подготовки к экзаменам. Ему нравится снова чувствовать себя студентом, сидеть на лекциях, строчить конспекты, выполнять задания. Его маленькая группа после каждого занятия отправляется в бар, но Гоголь с ними не ходит, пока однажды женщина из его группы не берет его за пуговицу и не спрашивает напрямик:

— Интересно, какой сегодня ты придумаешь предлог?

Предлога у него нет, и ему приходится уступить. Женщину зовут Бриджит, в баре она садится рядом с ним. У нее необыкновенно выразительное лицо, высокие скулы, а каштановые волосы подстрижены так коротко, что сквозь них просвечивает кожа. Другие с такой прической выглядели бы ужасно, но Бриджит она идет. Она говорит медленно, растягивая слова, с явным южным акцентом. Она родилась и выросла на ферме в Новом Орлеане. Бриджит рассказывает Гоголю, что она работает в маленькой фирме, это даже не фирма, а семейный бизнес, ее наниматели ведут дела прямо из своего дома в Бруклине. Какое-то время они беседуют о проектах, над которыми сейчас работают, о любимых архитекторах: Гропиусе, ван дер Роэ, Сааринене. Она его возраста, замужем. С мужем они видятся только по выходным, он преподает математику в одном из бостонских колледжей. Гоголь думает о последних месяцах жизни отца, им с матерью тоже пришлось жить раздельно.

— Наверное, это тяжело, — сочувствует он ей.

— Да, непросто, но иначе в Нью-Йорке не пробиться.

Она рассказывает, что за дом, который муж снимает в Бостоне, огромный викторианский особняк, он платит столько же, сколько она за крошечную квартирку на Манхэттене. Бриджит рассказывает ему, что муж настоял, чтобы на почтовом ящике стояло ее имя и чтобы сообщение на автоответчике было записано ее голосом. Он даже выпросил и повесил в шкаф кое-какие ее вещи, а в ванной на полочке поставил тюбик ее губной помады. Он скучает по ней и тешит себя иллюзией, что таким образом ее частица всегда с ним, говорит ему Бриджит. Для нее же такие глупости не представляются выходом из положения, скорее наоборот: зачем все время напоминать себе о том, чего ты лишен?

В тот вечер они берут такси до его квартиры. Бриджит идет в ванную, а когда выходит оттуда, обручального кольца на ее пальце уже нет. В постели оба ненасытны, Бриджит, видимо, изголодалась по сексу, а у Гоголя это тоже первое любовное свидание за долгое время. Однако когда они расстаются, Гоголь немедленно забывает о ее существовании. Ему не приходит в голову пригласить ее на ленч или сходить с ней на новую выставку фотографий. Два раза в неделю они встречаются на занятиях и после этого проводят вместе несколько часов — Гоголь с нетерпением ждет этих встреч. Однако он не просит номер ее телефона, да она и не предлагает его. Она никогда не остается у него на ночь. Ему нравятся их отношения — в первый раз от него ждут так мало, и он сам не готов дать больше. Он не знает, как зовут ее мужа, и не хочет этого знать. Угрызения совести его не мучают, в конце концов, для них обоих это — просто разрядка после напряженного дня. Только однажды, по дороге к матери, когда мимо промчался поезд, идущий на юг, в Нью-Йорк, Гоголю пришло в голову, что, может быть, на этом поезде едет муж Бриджит, истосковавшийся по жене, дома вдыхающий запах ее одежды, с тоской смотрящий на одинокий тюбик губной помады. И тогда ему стало как-то не по себе.