Синяя Заря — это навык мечника дальнего боя. Воин используют Зарю и в противника по дуге летит атака. Мощь атаки зависит от силы и навыка владения мечом, деленных на два. К сожалению, атака самого меча не учитывается. Но за каждый уровень Синей Зари дается бонусный урон в 10 единиц.
— Видишь, с той стороны их не так много? Оттуда подойдем и зачистим, — сказал Кофеман. И действительно, с одной стороны пролома нежити было не так много.
Зачистка проблем не вызвала. Все-таки, отряд Кофемана был сильным, а про Тина и говорить не стоит.
Теперь парень мог разглядеть пролом. В начале он, как и другие, думал, что это всего лишь яма в плато, но теперь понимал, что ошибался. Часть «стен» пролома была гладкой, виднелись даже остатки каких-то деревянных конструкций. Это была постройка, скорее всего, выход на плато откуда-то снизу. Но ни лестницы, ни ступеней не сохранилось. А сам пролом, хоть и выглядел рукотворным, был сильно разрушен. Казалось, что какая-то огромная тварь лезла снизу, но проход для нее был слишком узким.
Тин подошел к краю и посмотрел вниз. Насколько было видно, простиралась темнота. Парень сделал небольшой шажок в сторону пролома и едва не оступился: нога заскользила по гладкому камню.
— Аккуратно! Хватайся за щит! — закричал Кофеман с обеспокоенным выражением лица.
И только Тин услышал сказанное шепотом: «Импульс».
Удар был легким, но парень стоял на самом краю. Секунда — и он уже летит вниз, в темноту. Мимо пронеслись сгнившие доски, каменные блоки и остатки колонн, а затем тело ударилось о дно.
Вы погибли.
Глава 7. Подземная тюрьма
Главный аналитик «Граундхога», Соколов, вылез из своей капсулы. Кофеварка автоматически включилась, реагируя на появление хозяина. Соколов любил кофе. Никто не любил его так, как он. Возле него всегда стояла чашка с бодрящим напитком, а сам аналитик никогда себе не отказывал в этом удовольствии. Выпивал он в день около двадцати-тридцати кружек, причем качество всегда было наилучшим. Соколов никому этого не говорил, да и никто и не спрашивал, но почти половина его огромной зарплаты уходила на кофе.
В комнату постучали.
— Войдите, — сказал Соколов. А когда человек только начал открывать дверь, спросил: — Кофе?
— Откажусь, Игорь Викторович, — ответил исполнительный директор компании, Райли Маршал.
— Кхехе, дело твое.
Маршал невольно поежился. Этот смех директор сравнивал с карканьем вороны. Он испытывал к Соколову неприязнь, неосознанную, родившуюся, казалось, из ничего. Но Маршал признавал этого человека как одного из лучших специалистов в мире. Таких, как он, забирали организации вроде ЦРУ. Как «Граундхогу» удалось переманить Соколова, Райли даже представить себе не мог.
— Вы мониторите группу D, Игорь Викторович? Каковы шансы сейчас? — Райли было неудобно обращаться «по-русски», используя отчество, но так требовал этикет компании, а Маршал был ярым поборником дисциплины.
— 53 %, хе, — сказал Соколов, посмотрев в монитор.
— Пятьдесят три? Но вчера было 60, а вы прогнозировали все 65 на сегодня, — сказал Маршал, ничего не понимая.
— Так и было бы, но я столкнул самого сильного игрока в пролом, — ответил Соколов, отпивая из чашки кофе.
— Что?
На несколько секунд в комнате повисло молчание. Райли Маршал таращился на аналитика, не находя слов. Наконец, он набрал воздуха в легкие и практически прокричал:
— Нам запрещено вмешиваться в эксперимент! Зачем вы это сделали, Игорь Викторович? Вы же своими действиями снизили успешность! И вы что, воспользовались служебным модулем?
В ответ Соколов рассмеялся своим «вороньим» смехом.
— Я попал туда как обычный игрок, на старте. Компания ж не запрещает сотрудникам играть? — ответил он.
— Но шанс этого…
— Крайне мал. Однако, это случилось. Кстати, я удалил персонажа пару минут назад, — сказал Соколов.
— Но зачем вы столкнули его в пролом? Я все еще не понимаю.
Соколов поставил уже пустую кружку в кофеварку, и та налила горячую жидкость. Маршал молча наблюдал, как аналитик кидать один за одним кубики сахара. Такое количество сладкого Райли обычно добавлял в чай и кофе за весь день, а не на одну кружку.
— Да, шансы стали меньше. Шансы на успешность. Но увеличились шансы на то, что группа D станет первой, кхехехе, — сказал, наконец, Соколов.
— Увеличились? Но почему? Как это вообще связано?
— Посмотрите, молодой человек. Мои расчеты всегда верны.
— И на сколько?
— На три процента.
Райли задумался. Он был исполнительным директором такой большой компании, и умел использовать мозг.
— Оно того стоит, Игорь Викторович? — спросил Маршал, наконец.
— Несомненно, кхехе.
Исполнительный директор уходил из кабинета аналитика со странными чувствами. Перед ним только что произошло вопиющее нарушение процесса эксперимента. Это — с одной стороны. А с другой — игровыми методами, не сообщая о проведении эксперимента, был повышен общий шанс успеха. Райли Маршал решил не забивать себе этим голову, но наведываться к аналитику стал почаще.
Отполированные каменные стены, такой же гладкий потолок. А еще остатки двери на проржавевших напрочь дверных петлях. Вряд ли этот обломок трухи вообще можно было называть дверью, но немного комнату он закрывал. Комнату…Комнату?
