Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения - [30]
Он ожидал, что книгу, автор которой «пытается доказать, что Женщина абсолютно ничего не стоит, а Мужчина – это все», в России могут «разве что высмеять», – сам он ее отметал как «самый диковинный вздор» от человека, который «вскоре был объявлен сумасшедшим». Вместо этого она стала здесь бестселлером.
Как и в случае с более ранними жизненными впечатлениями, которые заставили его пересмотреть свои прежние идеалы, путешествие, предпринятое Роршахом в 1909 году, развенчало его чрезмерно романтизированный образ России, заставив мыслителя спуститься с небес на землю. Он утверждал, став еще сварливее, чем был в Берлине, что принцип равноправия для всех зародился в швейцарских семьях и что «это правда, и остается правдой, что мы, западные люди, находимся на намного более высоком культурном уровне», чем «полуазиатские массы» населения России. Когда Анна стала подумывать о браке с русским офицером, Герман горячо возражал. Помимо того что она заинтересовалась офицером, а не «врачом, инженером или кем-то еще в этом роде», он предупреждал ее, что ей «придется стать русской, а это нехорошо… Подумай вот о чем: ты – гражданка свободной страны, старейшей республики в мире! А Россия является единственной в мире абсолютной монархией, за исключением нескольких государств Африки… Твои дети родятся в самом закоснелом и реакционном государстве на Земле, – вместо того чтобы появиться на свет в одном из самых продвинутых, и они даже могут закончить свои дни в самой солдафонской армии – русской».
О себе он писал: «Сам я еще вернусь когда-нибудь в Россию, но моим отечеством остается Швейцария, и я могу сказать, что события последних нескольких лет сделали меня еще большим патриотом, чем я был раньше. Если наша Швейцария когда-нибудь окажется в опасности, я буду сражаться бок о бок со всеми остальными за нашу древнюю свободу, за наши горы». В июле 1909 года он вернулся в Швейцарию, чтобы заступить на новую работу в Мюнстерлингене, но этому предшествовал еще один безумный инцидент – его остановили на границе и заставили заплатить взятку за право покинуть Россию.
Находясь в России, Роршах делал зарисовки в своем блокноте: карандашные эскизы и цветные сцены всего, за что цеплялся его взгляд. На одной из страниц, за луковичным куполом церкви на берегу Волги, следует вот это изображение, возможно – дым, тянущийся из трубы парохода. Подпись на русском языке подтверждает эту догадку: «Пароход “Тригорье”». Левее, однако, Роршах написал: «Пирог? Гора? Облако?»
Глава шестая
Маленькие кляксы, полные форм
Всякий раз, как двадцатичетырехлетний художник видит церковные башни, у него возникает навязчивая мысль, что внутри его тела находится похожий на них заостренный предмет. Он испытывает резкую неприязнь к стрельчатым аркам в готическом стиле и успокаивается, когда видит произведения в стиле рококо, но также думает, что, когда он смотрит на воздушные, плавные линии рококо, его нервные клетки начинают видоизменяться, принимая такие же очертания. Когда он идет по узорчатому ковру, то чувствует, как каждая из фигур, на которые он наступает, оказывает давление на одно из полушарий его мозга.
Й. Э., сорокалетний шизофреник, убежден, что превращается в картинки, которые видит в книгах. Он принимает позы изображенных там людей, превращается в животных или даже в неодушевленные объекты – такие, как большие буквы на заглавной странице. Когда он смотрит на лампочку, висящую над его кроватью, иногда ему кажется, что он превращается в ее нить накала – уменьшенный, жесткий, спрятанный внутри лампочки и светящийся.
Л. Б. рисует одного из духов, что часто являются ей в галлюцинациях – человеческую фигуру, но забывает нарисовать руки. Когда доктор Роршах указывает ей на это, она помещает рисунок напротив себя, говорит «Упси!»[2] и, глядя на изображение духа, поднимает руки вверх. После чего говорит: «Посмотрите, вот они и руки».
Это лишь несколько из пациентов Роршаха в Мюнстерлингене. Когда он лично собирал коллекцию психиатрических эпизодов, то визуализировал происходящее, делая фотоснимки сотен своих пациентов и прикрепляя их к буклетам, которые он сгруппировал по диагнозам: «нервные заболевания», «слабоумие», «маниакальная депрессия», «истерия», «раннее слабоумие: гебефрения» (сегодня это называется дезорганизованной шизофренией), «раннее слабоумие: кататония», «раннее слабоумие: паранойя» и «судебные дела». Методом понимания для Роршаха было смотреть и видеть, контакт с людьми он устанавливал, фотографируя и рисуя их. Некоторые из хранившихся в архиве клиники сделанных Роршахом рисунков пациентов настолько хорошо запечатлели их внешность, характерные жесты и мимику, что пациенты, которые были все еще живы, узнавались на них даже спустя десятки лет. Лица на фотографиях когда кричали, когда безмолвно таращились в камеру, головы некоторых людей просто торчали из запертых ящиков, сковывавших их тела, но большинство пациентов всё же выказывали признаки взаимопонимания, когда молодой доктор фотографировал их.
Клиника в Мюнстерлингене, где Роршах проработал с 1 августа 1909 до апреля 1913 года, представляла собой тихое и спокойное место, комплекс зданий на берегу Боденского озера, построенный на месте монастыря, что был основан в 986 году дочерью английского короля Эдуарда I. В XVII веке монастырь был снесен и построен заново в виде барочной церкви четвертью мили выше на холме, которую позднее переоборудовали под больницу.
