Теряя себя - [3]

Если бы я знала, что это не так, я бы обязательно попрощалась, нет, для начала я бы обязательно прислушалась к словам Элисон и с радостью принялась бы за привычную работу. Я даже стерпела бы приставания хозяина и его потные руки на моих бедрах, чем сейчас задыхалась от отчаяния и страха, сидя в холодной, темной комнате и прислушиваясь к звукам извне, потому что только они помогают мне понять, что я до сих пор жива.

Иногда, когда мне становится особенно тяжело, я позволяю себе закрыть глаза и на несколько секунд окунуться в тревожный сон, который заканчивается в тот момент, когда я начинаю соскальзывать со стула и, испуганно вздрогнув, возвращаюсь на место. Ничего не меняется, я остаюсь все в том же одиночестве, все в той же тишине, все в том же неведении, пока за дверью не раздается шорох и она не открывается, пропуская внутрь широкую фигуру мужчины, судя по всему отлично ориентирующегося в темноте.

Не успеваю рассмотреть его, как он закрывает дверь и уверенно проходит вперед, что-то несвязно бормочет и, наконец, включает лампу, направляя ее в мою сторону и ослепляя меня ярким светом. Становится еще холодней, и я откровенно дрожу, пытаясь привыкнуть к свету и осмотреть помещение, в котором нахожусь. Все, что я вижу, так это большую, богато обставленную комнату, с массивной мебелью и множеством высоких, от потолка до пола, шкафов, где ровными рядами мелькают переплеты книг.

— Прошу прощения за ожидание, — он говорит это низким грудным голосом, а я безрезультатно пытаюсь сдержать слезы, которые предательски скапливаются в уголках глаз. Только после нескольких глубоких вдохов мне удается взять себя в руки и я, чуть приподняв подбородок, наигранно смело встречаюсь с равнодушным блеклым взглядом незнакомца. Пожилой и грузный, он хрипло дышит, чуть ослабляя узелок галстука и перебирая толстыми короткими пальцами лежащие перед ним бумаги. — Джиллиан Холл, если я не ошибаюсь?

— Да, это я, — мой голос на фоне его выглядит затравленным шепотом, но все же я не опускаю взгляда, продолжая изучать сидящего передо мной мужчину, который удовлетворенно кивает и вновь переводит внимание на бумаги. В это время дверь за моей спиной открывается, и мимо меня проходит высокий мужчина, так, что я успеваю увидеть лишь его спину, широкие плечи, облаченные в отлично сидящий на нем серый костюм, чувствую его горький парфюм, запах которого окутывает меня с ног до головы и, кажется, заменяет собой весь воздух.

Также стремительно он пересекает комнату и, достигая самого дальнего угла, скрывается в тени. Я вижу только его силуэт, вижу, как он устраивается в глубоком кресле и, не произнося ни слова, ни звука, вынуждает меня еще больше сжаться от страха.

— Мисс Холл, меня зовут Аруш Болман, и, перед тем, как вы обретете хозяина, нам необходимо закончить некоторые формальности.

Я истерично всхлипываю, непонимающе уставившись на его блестящие мясистые губы, с такой легкостью произнесшие эту фразу, и мотаю головой, отказываясь верить в действительность. Ведь сейчас, в эту самую секунду, я должна проснуться в своей кровати, в своем доме, затем спуститься вниз, подставить лоб для маминого поцелуя и пожелать ей доброго утра, обнять свою сестренку и сказать ей на ушко, что у нас все будет хорошо. А потом меня ждет работа и шутки Элисон, два доллара в ладони и дорога домой. В этот раз обязательно через пруд, потому что сегодня мне особенно тоскливо.

— Эти формальности включают в себя подписание контракта. Хотите ознакомиться? — он протягивает мне бумаги, но я не могу даже пошевелиться от нахлынувшего на меня отчаяния, поэтому он пожимает плечами и, перебирая листы, задает вопрос: — Как вы хотите, чтобы ваши близкие получали деньги? Мы можем выслать фиксированную ставку, взятую от средней продолжительности жизни человека в этих условиях, либо же они могут получать выплаты раз в месяц. В таком случае вы, прожив меньше средней продолжительности, можете потерять значительную сумму. И наоборот, если вы переживете рубеж, то ваша семья получит куда больше, чем установленная ставка.

— Я… я не понимаю, — этого ведь не может быть, не может, не может, не может.

— Есть еще один нюанс, мисс Холл, поставив подпись под этими условиями, вы юридически освобождаете себя от ответственности за вашу жизнь, поэтому вся ответственность переходит к человеку, который станет вашим хозяином. В вашем случае, к мистеру Рэми, и только лишь когда контракт будет расторгнут, вы вернете себе права на жизнь.

Смысл его слов с трудом доходит до моего измученного усталостью сознания, и я неверяще рассматриваю красную метку на своей ладони, которую мне поставили в проходном пункте, после которого меня, как и многих других, желающих покинуть изоляцию, загнали в вагоны и привезли сюда, в этот богатый лощеный город, оказавшийся обычной площадкой работорговли. Мне кажется, я до сих пор чувствую на себе жадные взгляды тех, кто стоял за зеркальным стеклом и выбирал нас, построившихся в шеренгу и пронумерованных как какой-то скот.

— То есть, я в любой момент могу расторгнуть договор?

— Нет, не вы, ведь вы лишаетесь всяких прав. Контракт может быть расторгнут лишь с одной стороны — со стороны вашего хозяина.