Терская коловерть. Книга вторая. - [148]

Шрифт
Интервал

Конец ознакомительного фрагмента.

Читать полную версию
Еще от автора Анатолий Никитич Баранов
Терская коловерть. Книга первая.

Действие первой книги начинается в мрачные годы реакции, наступившей после поражения революции 1905-07 гг. в затерянном в Моздокских степях осетинском хуторе, куда волею судьбы попадает бежавший с каторги большевик Степан Журко, белорус по национальности. На его революционной деятельности и взаимоотношениях с местными жителями и построен сюжет первой книги романа.

Терская коловерть. Книга третья.

Двадцать пятый год. Несмотря на трудные условия, порожденные военной разрухой, всходят и набирают силу ростки новой жизни. На терском берегу большевиком Тихоном Евсеевичем организована коммуна. Окончивший во Владикавказе курсы электромехаников, Казбек проводит в коммуну электричество. Героям романа приходится вести борьбу с бандой, разоблачать контрреволюционный заговор. Как и в первых двух книгах, они действуют в сложных условиях.

Голубые дьяволы

Повесть о боевых защитниках Моздока в Великую Отечественную войну, о помощи бойцам вездесущих местных мальчишек. Создана на документальном материале. Сюжетом служит естественный ход событий. Автор старался внести как можно больше имен командиров и солдат, героически сражавшихся в этих местах.

Рекомендуем почитать
Иезуит. Сикст V

Итальянский писатель XIX века Эрнст Мезаботт — признанный мастер исторической прозы. В предлагаемый читателю сборник включены два его лучших романа. Это «Иезуит» — произведение, в котором автор создает яркие, неповторимые образы Игнатия Лойолы, французского короля Франциска I и его фаворитки Дианы де Пуатье, и «Сикст V» — роман о человеке трагической и противоречивой судьбы, выходце из народа папе Сиксте V.

Факундо

Жизнеописание Хуана Факундо Кироги — произведение смешанного жанра, все сошлось в нем — политика, философия, этнография, история, культурология и художественное начало, но не рядоположенное, а сплавленное в такое произведение, которое, по формальным признакам не являясь художественным творчеством, является таковым по сути, потому что оно дает нам то, чего мы ждем от искусства и что доступно только искусству,— образную полноту мира, образ действительности, который соединяет в это высшее единство все аспекты и планы книги, подобно тому как сплавляет реальная жизнь в единство все стороны бытия.

Первый художник: Повесть из времен каменного века

В очередном выпуске серии «Polaris» — первое переиздание забытой повести художника, писателя и искусствоведа Д. А. Пахомова (1872–1924) «Первый художник». Не претендуя на научную достоверность, автор на примере приключений смелого охотника, художника и жреца Кремня показывает в ней развитие художественного творчества людей каменного века. Именно искусство, как утверждается в книге, стало движущей силой прогресса, социальной организации и, наконец, религиозных представлений первобытного общества.

Довмонтов меч

Никогда прежде иноземный князь, не из Рюриковичей, не садился править в Пскове. Но в лето 1266 года не нашли псковичи достойного претендента на Руси. Вот и призвали опального литовского князя Довмонта с дружиною. И не ошиблись. Много раз ратное мастерство и умелая политика князя спасали город от врагов. Немало захватчиков полегло на псковских рубежах, прежде чем отучил их Довмонт в этих землях добычу искать. Долгими годами спокойствия и процветания северного края отплатил литовский князь своей новой родине.

Звезда в тумане

Пятнадцатилетний Мухаммед-Тарагай стал правителем Самарканда, а после смерти своего отца Шахруха сделался главой династии тимуридов. Сорок лет правил Улугбек Самаркандом; редко воевал, не облагал народ непосильными налогами. Он заботился о процветании ремесел и торговли, любил поэзию. Но в мировую историю этот просвещенный и гуманный правитель вошел как великий астроном и математик. О нем эта повесть.

Песнь моя — боль моя

Софы Сматаев, казахский писатель, в своем романе обратился к далекому прошлому родного народа, описав один из тяжелейших периодов в жизни казахской степи — 1698—1725 гг. Эти годы вошли в историю казахов как годы великих бедствий. Стотысячная армия джунгарского хунтайши Цэван-Рабдана, который не раз пытался установить свое господство над казахами, напала на мирные аулы, сея вокруг смерть и разрушение.