Терроризм - [140]

Наступление

Исламистские экстремистские группировки стали появляться еще в начале 70-х, однако массово они пошли в рост в конце десятилетия. Причин тут много. В том числе и то, что левацкие идеи как основная движущая сила стали выдыхаться. И то, что лидеры ООП начали играть в политику. А также два знаковых события – упомянутая исламская революция в Иране и советско-афганская война. О последней будет рассказано позже. Сейчас важно отметить, что с конца 1970-х годов исламистские организации начали бурно расти качественно и количественно. Американцы только лишь тех, что действуют на Ближнем Востоке, насчитали 17.

Первой ласточкой стал «Народный фронт освобождения Палестины – Главное командование» (НФОП-ГК). Эта структура откололась от НФОП еще в 1968 году. Причина раскола была как раз в том, что лидер новой структуры Ахмад Джибриль не одобрял левацкие закидоны руководства. Да и их стремление совершать теракты по всему миру он не разделял. Ахмад полагал: нужен террор и еще раз террор на израильской территории. Что же касается таких структур, как ФАТХ, то их Джибриль считал недостаточно радикальными. Да и вообще – идеология лидера новой группировки не очень волновала. Просто вербовать сторонников под знаменем Пророка было проще.

Однако НФОП-ГК кое-что позаимствовал у покинутой структуры. Как и НФОП, Джибриль тоже прославился нововведениями.

Так, он первым начал использовать террористов-смертников. Хотя, как мы помним, эсеры тоже были, по сути, смертниками. А Евлампия Рогозникова, обвесившаяся взрывчаткой и собиравшаяся взорвать Охранное отделение, являлась таковой в полном смысле слова. Но про это все благополучно забыли. Так что данный метод произвел на всех ошеломляющее впечатление. Как и в случае с эсерами, долгое время никто не знал, как с этим явлением бороться.

Вот как о появлении смертников рассказывал сам Ахмад Джибриль в одном из интервью уже в наши дни:

«Обычно ж как. Говоришь бойцу: ты идешь на такую-то операцию, вот тебе такие-то пути отхода на базу. То есть мы прорабатывали операцию так, чтобы наш человек мог спастись и вернуться. Операция шахидского типа изначально планируется так, что все знают: боец не вернется, он уничтожит врага вместе с собой. Было тяжело пойти на такое. Главная сложность была с религией. У мусульман нельзя кончать жизнь самоубийством. Были вопросы: не самоубийство ли это? Как отличить самоубийство от акта самопожертвования? Мы пошли на этот смелый шаг в 1974 году. А потом многие стали нам подражать.

…

Мы же не армия, мы народное движение. Это в армии может

быть приказ: делайте так, иного не дано. В 1974 году мы сказали своим товарищам: сейчас нужна новая военная тактика. Мы сказали: кто хочет следовать прежним методам партизанской работы, пусть следует. А кто готов применить новую тактику – пойти и не вернуться, тот пусть поднимет руку. Мы не ожидали, что более половины товарищей поднимут руки».

На вопрос журналиста: «А вот сами бы вы пошли?» Джибриль ответил, что он, дескать, командир, у него иные задачи.

Шахидов часто называют самоубийцами. Но это не так. По крайней мере, сами боевики воспринимают ситуацию совершенно иначе. Шахидами в исламе именуют воинов, принявших мученическую смерть, сражаясь во имя Аллаха.

«Самоубийца – тот, кто хочет со своей жизнью свести счеты, а эти так называемые шахиды хотят уничтожить противника ценой собственной жизни, как это делали японские камикадзе, они именно камикадзе, а не самоубийцы. И никакого тоже греха нет. Когда Матросов бросился на дот, он же не был “самоубийцей”, у него же не было желания таким образом свою жизнь никчемную закончить. У него было желание помочь выжить своим однополчанам. Так и у этих людей. Они считают, что таким образом они попадают в рай через самопожертвование, совершая такие подвиги.

Эта теория довольно распространена, она опирается на серьезные богословские сочинения, и те мусульмане, которые с этим не согласны, не могут эффективно оспаривать эту точку зрения».

(Роман Силантьев)

Вот тут-то в полной мере и проявилось преимущество ислама в деле подготовки боевиков. Большинство палестинцев, из которых вербовали рядовых бойцов, были не шибко грамотными. Их мировоззрение складывалось, в основном, под влиянием имамов[106]. Джибриль это учел. По его инициативе один из муфтиев, представителей высшего духовенства, издал специальную фетву (авторитетное решение по какому-либо вопросу), где был разжеван вопрос о шахидах.

«Мы заявили, что это никакое не самоубийство. Это атака на вражеский лагерь, в результате которой человек погибает. Мы обратились к религиозным деятелям и получили от них необходимые фетвы. Но какие причины толкнули нас на это? Вот вопрос! А причины такие: надо, чтобы и друзья, и враги знали – мы в этой битве настроены серьезно. Вера в правоту нашего дела до того сильна, что мы готовы умереть за него. Наши военные операции – не политическая пропаганда. К тому же мы народ, а не правительство. У нас нет ракет и самолетов с бомбами, тем более каких-нибудь суперсовременных самолетов. Будь у нас такие технологии, мы бы, может, не стали бросать в бой шахидов. В последнее время полно случаев, когда американцы бьют ракетой и попадают по жилому кварталу, погибают невинные люди. Чем это отличается от операции шахида? Ведь результат один и тот же! Более того, когда бьют ракетами по мирным жителям издали, это выглядит гораздо хуже, трусливее!»