Террор на пороге - [54]

>Дора Фейнберг — Танина бабушка по отцовской линии. Похоронена в Санкт-Петербурге

>Борис Фейнберг — дед Татьяны по отцовской линии. Похоронен в Санкт-Петербурге

>Борис Семенович Фейнберг с сыновьями: Семен, Григорий и Евсей (младший)

>Александр (Фейнберг) Борисов, брат Евсея

>Раиса Фейнберг, сестра Евсея

>Фани Фейнберг, сестра Евсея

>Вера Фейнберг, сестра Евсея

>Ревекка Фейнберг, сестра Евсея

>Георгий Иванович собрался на охоту. Скончался еще до революции.

>Покоится в семейном дворянском захоронении Александро-Невской Лавры (Санкт-Петербург)

>Георгий Иванович Елчанинов — Танин прадед по материнской линии, генерал царской армии, был известен своей просветительской деятельностью.

>Мария Андреевна Елчанинова — Танина прабабушка по материнской линии. Похоронена вместе с дочерью Марией Георгиевной Елчаниновой в семейном захоронении на кладбище Александро-Невской Лавры (Санкт-Петербург)

>Георгий Георгиевич Елчанинов, полковник царской армии, артиллерист, Георгиевский кавалер, дед Татьяны по материнской линии.

>Похоронен в Александре-Невской Лавре, в Санкт-Петербурге

>На одном из этапов военной карьеры.

>Во время русско-японской войны

>Начальник Петроградской артиллерийской академии, генерал Елчанинов — Танин двоюродный дед.

>Погружен на плоты вместе с другими офицерами царской армии и утоплен в Неве в первые годы Октябрьской революции.

>Анисия Ивановна Елчанинова — бабушка Татьяны по материнской линии.

>Похоронена на Охтинском кладбище в Санкт-Петербурге

>С дочерью Марией (мамой Тани)

>Анисия Ивановна Елчанинова с детьми: Сергеем, Владимиром, Марией и Георгием (младший)

>Печальный финиш супругов Елчаниновых: Георгий Георгиевич накануне ареста в 1931 году…

>Анисия Ивановна накануне смерти в 1952 году

>Мария Георгиевна Елчанинова — мама Тани, похоронена на Охтинском кладбище в Санкт-Петербурге

>Евсей Борисович Фейнберг — отец Татьяны. Приехал из Германии в Россию строить социализм и «достроил» его в Магадане в 1938 году.

>Последняя прижизненная фотография

>Единственная фотография Тани с обоими родителями. Москва, осень 1933 года.

>Танина фотография 1936 года, которую до своего ареста увидел ее отец. Наверное, в последний трагический миг жизни в памяти его возник образ пятилетней дочурки.

>Татьяна в год окончания школы. Ленинград.

>Татьяна в 1970-е годы

>Супруги Алексины. Москва, 1998 г.

>Могилы Елчаниновых в Александре-Невской Лавре: слева — захоронения Георгия Ивановича (прадеда Татьяны) и Георгия Георгиевича (ее деда); справа — Марии Андреевны (Таниной прабабушки) и Марии Георгиевны (ее двоюродной бабушки)

>Памятник на могиле Елчаниновых Анисии Ивановны и Марии Георгиевны. Санкт-Петербург, Охтинское кладбище, 1979 г. На памятнике символически выбиты фамилия и имя Евсея Борисовича Фейнберга, так как его могилу в магаданской мерзлоте отыскать невозможно

Затем пришло последнее, написанное ровно через месяц на клочке оберточной бумаги, письмо:

«Владивосток, 8-е ноября — 37 г.

Милая детка!

Скоро, вероятно, доеду до постоянного места работы. Пока чувствую себя хорошо. Здоров, настроение бодрое. Беспокоит только отсутствие известий о вашем здоровье. Скоро, однако, думаю получить от тебя ответ. Пиши мне по адресу: Владивосток, Транзитная командировка Владивостокского О.Л.П.С.В.И.Т.Л. Н.К.В.Д. 3-я рота, мне.

Подробно напиши о себе: как живешь, работаешь. Как у тебя с сердцем? Что Танюша?

Вспоминает ли меня? Как только начну работать, напишу тебе обо всем подробно. Крепко целую вас.

Сева».

И все!..

Мы с мамочкой перебрались из опустевшей московской квартиры (Арона Шнейдера уже тоже арестовали, жену Инну выслали) в Ленинград, к семье моей бабушки — Анисии Ивановны Елчаниновой, что жила в городе на Неве с 1912 года после возвращения из Финляндии, где какое-то время служил ее муж Георгий Георгиевич. Бабуля моя жила на Петроградской стороне, возле реки Карповки (Геслеровский переулок) в четырехкомнатной квартире с семьями своих сыновей. Мы поселились в бывшей маминой девичьей комнатке, заполнив ее в основном моими игрушками, которые всегда щедро дарил мне папа. Спали мы вместе на небольшом диване, покрытом восточным ковром, когда-то привезенным отцом из его командировок в Среднюю Азию. Видимо, из Туркмении, где он был, я уже писала об Этом, начальником строительства железнодорожного моста.

Перед самым началом Второй мировой войны — вернее, Отечественной! — маме на ее многочисленные запросы о судьбе Евсея Фейнберга (что всегда сопровождалось удивлением: «Вы же с ним разведены!»), вдруг, оглушив нас ужасающим горем, сообщили: он умер в 1938 году в Магадане от воспаления легких. Это, как и столь многое в той стране, было ложью — жестокой, бесчеловечной! Ибо они расстреляли моего папочку и, может быть, тело его даже не было «удостоено» братской могилы, а просто закатано под асфальт, что практиковалось именно в Магадане в те страшные времена.

Он мечтал своими знаниями, своим Божьим даром и самоотверженным трудом принести пользу стране, в которую вернулся по доброй воле, дать счастье любимой жене, подарить радостное детство дочери… Не получилось, не состоялось… Не дали осуществиться его надеждам, уничтожили физически, растоптали жизнь моей мамы…