Территория памяти - [13]
В Тбилиси есть на что посмотреть, но прежде всего мы должны были думать о кроссе. На стадионе пристроились к болельщикам в полусотне метров от стартово-финишной черты. Видим в огромной толпе бегунов нашего Миннивасика. Он стартовал не спеша. Хотелось, чтобы сразу вырвался вперед, ну да ладно, ему видней, как бежать. Кроссмены вскоре скрылись из виду, и не знаю уж, спустя какое время вновь показалась их лидирующая группа. Миннивасик бежал в ней где-то посередочке. Неужто не станет призером? Ах, какая досада!
Когда лидирующая группа поравнялась с нами, я закричал отчаянно:
— Васик, жми!
Закричал непроизвольно, не надеясь, что он услышит в шуме-гаме, но случилось чудо: Миннивасик рванулся вперед, побежал чуть ли не вдвое быстрей, на глазах изумленной публики оставил позади одного, второго, третьего… Словом, на последних метрах обогнал всех, достиг финиша первым. Боже мой, как мы с Булатом орали от радости!
Вечером участников кросса и гостей-журналистов пригласили на концерт детского ансамбля «Мзиури» («Солнышко»). Это стало вторым чудом того дня. Прошло много-много лет, но и сейчас будто слышу голоса этих удивительно талантливых мальчишек и девчонок, вижу оркестр, в котором девочка лет 13–14 вытворяла на ударных чудеса почище иного фокусника. В Грузии все любят петь и поют великолепно, но, когда поют дети, причем особо одаренные, впечатление это производит неизгладимое.
На следующий день у нас выдалось время, чтобы поближе познакомиться с Тбилиси: самолет в Уфу вылетал вечером, о билетах позаботился оргкомитет кросса, так что можно было спокойно побродить по городу.
Мы с Булатом оба писали стихи, были влюблены в поэзию, а здесь все напоминало о ней, о Пушкине, Грибоедове, Лермонтове… На проспекте Руставели Булат задумчиво продекламировал самые, может быть, знаменитые строки «Витязя в тигровой шкуре»: «Лучше гибель, но со славой, чем бесславных дней позор…» Постояли над бурной Курой, и, конечно же, всплыла в памяти задиристая строка Маяковского: «Шумит, как Есенин в участке…»
Не могу сказать, есть ли еще где-нибудь в мире дворец, построенный специально для шахматистов, в Тбилиси мы побывали в таком дворце. В юности, прочитав исторический роман «Великий Моурави», я запомнил, что грузины издревле очень уважали эту игру. Неспроста уже в наше время две грузинки носили корону чемпионки мира по шахматам среди женщин. Дворец тоже произвел на нас сильное впечатление.
Мы поглядывали на часы, дабы не опоздать на самолет, но времени оставалось еще много. Пошли на тбилисский рынок посмотреть, что и как там. Прилавки на рынке ломились от цитрусовых, продавцы громко зазывали покупателей. Один из них обратился к нам с предложением:
— Поменяйте мне мелкие деньги на крупные, дам за это по килограмму мандаринов бесплатно.
Крупных денег у нас не было. Посмеявшись, пошли дальше. Купить ничего не купили. Как ни странно, апельсины и мандарины в Тбилиси стоили дороже, чем в Уфе, хотя торговали ими у нас тоже сыны Грузии. (Между прочим, бывший грузинский Президент Эдуард Шеварднадзе, будучи еще секретарем ЦК комсомола республики, прикатил однажды в Уфу с командой ребят спортивного вида и разогнал на нашем рынке своих земляков, чтоб не позорили Грузию спекуляцией. Но вскоре все вернулось на круги своя.)
Нагулявшись, отправились мы, наконец, в аэропорт. Сидим ждем регистрации и посадки на самолет. А объявления о нашем рейсе все нет и нет. Встревожились мы, обратились к девушке в справочном бюро: «Почему не объявляют рейс на Уфу?». «Ваш самолет, — отвечает она, — давно улетел, точно по расписанию».
И только тут дошло до нас, что мы, раззявы, не перевели часы с уфимского на местное, вернее, на московское время. Сгорели наши билеты. Это бы еще полбеды, но выяснилось, что и завтрашним рейсом нам не улететь, и послезавтрашним, все билеты проданы заранее. Кассы в аэропорту осаждали толпы народа — обычное явление в разгар курортного сезона.
Кое-как пробился я к дежурному по аэропорту, сунул ему свою визитную карточку, так мол и так, попали мы в переплет, помоги, генацвали, двум представителям братской Башкирии если не домой, то хоть в сторону дома улететь. Дежурный отнесся к просьбе сочувственно, пообещал помочь при первой же возможности. И где-то около часу ночи помахал нам рукой. Есть, говорит, одно место до Ульяновска.
От Ульяновска до Уфы, наверно, с полтысячи километров, а все же не за Кавказским хребтом он расположен, и авось, думаем, там с билетами полегче, надо кому-то полететь.
— Давай лети ты, — сказал Булат, — без меня в редакции обойдутся, а ты — руководитель, ты там нужней. Я уж как-нибудь потом…
Я поколебался, неловко оставлять товарища одного в таком положении, но уговорил он меня, полетел я в Ульяновск. Да, к несчастью, и там застрял. Рейсов в Уфу в ближайшее время не предвиделось.
Утром, гляжу, направляется ко мне Булат, рот до ушей. Попал в следующий самолет с посадкой в Ульяновске. Только вот в сторону родного города не скоро улетим. Подумали мы, подумали и отправились ловить счастье на железнодорожный вокзал…
Такой вот получился у нас «кросс». У башкир и татар есть поговорка: муки дорожные — смертные муки. Это уж точно. Натерпелись мы — дальше некуда.
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?