Terra Nipponica: Среда обитания и среда воображения - [17]

Физическое расстояние до императора являлось важнейшим показателем статуса как для самой земли (провинции), так и для подданного – благодетельность императора, понимаемая как свет, имела пределы своего распространения. Недаром императоры, живописуя свою малую добродетельность, столь часто говорят о том, что она не достигает границ страны (подданные регулярно разуверяют его в этом). Именно в самые отдаленные от императора места и ссылали преступников – туда, куда не достигал (плохо достигал) благодетельный государев свет. В столицах Нара и Хэйан место проживания прямо зависело от статуса – чем выше он был, тем ближе к дворцу располагалась усадьба.

Поэтому ссылка, понижение в должности или обычная командировка, т. е. увеличение физического расстояния между государем и подданным, грозят человеку и меньшей освещенностью. В песне Мибу-но Тадаминэ упоминается факт перевода его с должности телохранителя государя, который лично освещал Тадаминэ, на должность охранника правых врат дворца. Автор сетует, что сильно потерял в освещенности как ввиду удаления от императора, так и потому, что правая часть дворца и столицы находилась на западе, откуда, как считалось, приходит мрачная осень[72]. Многие государственные учреждения делились на левое и правое подразделения, причем служба в левом считалась более престижной, ибо соотносилась с востоком, весной и солнечным светом.

Добродетельность и гуманность государя: контроль над природными процессами

Несмотря на частые ритуалы буддийского толка, проводимые по инициативе государя, сами императоры были весьма далеки от образа идеального буддийского правителя. Японские государи неоднократно заявляют: учение Будды – превосходное средство для регулирования природных сил, и потому монахи по повелению императора возносят свои молитвы, призванные обуздать природную стихию. Однако сам император таких молебнов не совершает, предпочитая вызывать во дворец монахов. Не соблюдает он и буддийские заповеди, подтверждением этого служат хотя бы его частые занятия охотой и рыбалкой. Император постоянно устраивает застолья и спаивает своих царедворцев. Император регулярно молится божествам синто о достижении гармонии в природе, но основные свойства государя по контролю над природными стихиями описываются преимущественно в терминах китайских представлений о верховном правителе. В первую очередь это категории «добродетельность» (яп. току, кит. дэ)[73] и «гуманность» (яп. нин, кит. жэнь).

Согласно китайским представлениям, правящая династия обладает изначально данным ей запасом энергии-добродетельности, которая, однако, стремится к неизбежному убыванию. Таким образом, речь идет о растрачивании «коллективного» (династического) дэ, что рано или поздно приводит к полной утрате добродетельности, и тогда «мандат Неба» (буквально «приказ (воля) Неба») переходил к основателю новой династии. Таким образом, смена династии была «вмонтирована» в китайскую политическую философию. В Японии эта идея оказалась отвергнута, считалось, что каждый император обладал запасом личного дэ и мог быть с легкостью заменен на другого, однако концепция дэ не распространялась на весь правящий род, что создавало важные предпосылки для несменяемости династии[74].

Каждый человек (во всяком случае высокопоставленный) обладал определенным запасом дэ. Императорский запас самый значительный, и правитель имеет возможности для его пополнения, что он и делает с помощью доступных ему ритуальных средств. Обладающий дэ государь обладает светоносностью и культурностью, которые он транслирует на своих подданных. Таким образом, они напрямую зависят и от потенций государя, и от приближенности к нему.

Когда подданные Камму возносят ему хвалы, они прямо и честно заявляют, что его добродетельность достигает Неба, Земли и Человека, его свет равен солнечному, он наполняет всю страну вплоть до самых до окраин, благодаря чему погоды в стране стоят самые благоприятные и земля исправно родит[75]. Ближе к концу правления Камму в глазах его подданных ситуация не изменилась. Появление на небе звезды Старика (альфа из созвездия Южного Креста), которая, как считалось в китайской астрологии, сулит долголетие и обещает спокойствие в стране, они приписывают добродетельности государя. Он же в ответ говорит о своей недостаточной добродетельности, которую, однако, можно увеличить. В связи с этим объявляется амнистия, повышение в рангах, раздача зерна престарелым[76]. При обнаружении «чудесных облаков» сразу в трех местах (над дворцом, в провинциях Кии и Тикудзэн) царедворцы умоляют императора Дзюнна признать эти облака за знак государевой добродетельности, но он упорно отнекивается, уподобляя свое жалкое правление ходьбе по тонкому льду, управлению конем с помощью истлевших поводьев. Наконец, после третьего обращения Дзюнна соглашается принять поздравления и отметить появление облаков амнистией и другими гуманными актами, однако он все равно полагает, что чудо случилось благодаря вовсе не ему, а помощи предков[77]. Император Ниммё тоже в конце концов дает уговорить себя и сменить девиз правления ввиду обнаружения чудесной черепахи, но утверждает, что чудо случилось не только благодаря ему лично, без помощи предков и добродетельных царедворцев это было бы невозможно. При этом специально отмечается, что указ должен быть не только вывешен на стенах учреждений, но и доведен до сведения народа (видимо, имеется в виду сообщение в устной форме)