Терновый куст - [5]

Помнишь прошлый сентябрь

Ты к любви не своей

Убежать так спешила,

Серой скатертью с гор

По долине дорога оттуда стелилась.

Как теперь туда вернуться,

В буйный ветер окунуться,

На долину оглянуться,

Птицей дикой встрепенуться!

В кабинетах серых суженных

Утомительна игра

В дело важное и нужное,

Страсть наружная,

Спесь натужная,

Зло окружное,

Прочь пора!

Помнишь прошлый сентябрь

Ты к любви не своей

Убежать так спешила,

Серой скатертью с гор

По долине дорога оттуда стелилась.

Как теперь туда вернуться,

В буйный ветер окунуться,

На долину оглянуться,

Птицей дикой встрепенуться!

Я опутана-окутана,

Душит крепкий поводок,

А свобода рядом — вот она,

Бередит струна,

Шелестят слова

Как счастливого

Сна глоток!

^{Сентябрь 1991}

Аршанская третья

Снег просыпается в черное сито,

Ветки прозрачные в окна раскрытые

Тянутся, в искрах от снежной муки.

Дом окружен, обречен на безлюдье

Снежным шуршащим ночным баламутьем,

Гор полукруг, ожиданья круги.

В полузабытом мучительном круге

Снег заскрипит под шагами упругими,

Прячется в инее свет строгих глаз.

Вышел к огню, стосковавшись по ласке,

Прямо из горной застуженной сказки

Боже, не слишком ли счастья для нас?

Ночь просыпается хлопьями в вечность,

Руки, прозрачную тратя беспечность,

Тянутся, в искрах космических сил.

Дом защищен, обречен на спасенье

Тайным безумным ночным провиденьем,

Круг полнолуния снег перекрыл.

^{24 ноября 1991}

Аршанская четвертая

Белой речкой среди очарованных скал

Гулко время стекает, стучась в берега.

Эта речка как я, я как эта река

Перекованы в гор леденящий оскал.

Мы дождемся весны, мы пробьем себе путь,

Мы растаем Снегурочкой в лапах огня…

Вы возьмите, возьмите с собою меня

Преткновения камень, обузу и грусть.

Снова буду ничья — только небо и дым,

Только бурые камни и сосен стволы,

Только след на тропинке и горстка золы

Будут править течением талой воды.

А сольюсь ли с землей или буду собой

Не удержишь ты талой воды решетом.

Будут март и апрель, все своим чередом,

Все равно не останусь рекой ледяной.

Будет таять зима, будет больно чуть-чуть,

Будет небо, тропинка и дым от огня…

Вы возьмите, возьмите с собою меня

Преткновения камень, обузу и грусть.

^{Январь 1993 — январь 1994}

Аршанская пятая

Жар печи — блаженное тепло,

Тишь да гладь под неизменной крышей.

Не шуршат в дровах слепые мыши,

Не швырнуть им хлеб в печную нишу,

Что-то в ходе жизни порвалось.

Будто вымер, как слепая мышь,

Замкнутый растерянный поселок,

Между сосен, лиственниц и елок

След наш одинокий разглядишь.

Редкий дым из редких веет крыш.

Здесь, на крае жизни и земли,

Что-то порвалось неуловимо,

Пусть на старый мир похожий мнимо,

Буднично, почти неразличимо

Новый мир всю душу заселит.

Как в мороз знакомо печь трещит,

Старый абажур над книгой новой,

Близость гор, по-зимнему суровых,

Как всегда волнует бестолково,

И луна как прежде ворожит.

Но обманна эта простота

Старое по-новому тревожит,

Новое, о старом помня, сложим,

Новым, непредсказанно несхожим

Старая исполнится мечта.

^{Январь 1993}

Брови-в-Пучок

— Не вздыхай, не плакай, мой дурачок.

Не своди печально брови в пучок.

Желтый лист подними,

Мой характер пойми

Ох, душою страшно ты хорош,

От тоски с тобой с ума сойдешь!

— Смейся, смейся пуще, люба моя,

Смейся дальше, зачарованная,

Только с щечки сотри,

Что нальют сентябри

Ту дождинку негожую,

На слезинку похожую.

Хочешь, к теплому плечу притулись…

Ох, да эта распроклятая жисть

Снова холод и мрак,

Странный этот сквозняк,

И в глазах твоих холодок,

Желтый вянет в руке листок.

— Ты, глупышка, злой развязки не жди,

Как тебя перепугали мои дожди,

Убегай поскорей

От моих сентябрей,

Солнца, милый, в тебе не ах,

Ты замерзнешь в моих ветрах.

^{Сентябрь 1991}

Царевна-лягушка-1

Ах, Царевна-лягушка, ты зачем так спешила,

Ты зачем рано кожу лягушачью спалила?

Ты ступай за собою в тридевятое царство,

Жениха в тридесятом разыщи государстве.

Жги, солнце, жги,

Ты меня не береги,

Лей, дождик, лей,

Ты меня не жалей.

А пройдет сорок сроков, не найдется спаситель

Приведут тебя ноги в монашью обитель.

Там монашки все бледны, да все в черно одеты,

Да все каются тонко за грехи, коих нету:

Боже, спаси,

Вознеси на небеси,

Мы не любим, не грешим,

В замогильный рай спешим.

Долго путь твой продлится по просторам бескрайним,

Да царевич твой ясный знать не ведает тайны.

Колдовства не нарушит, сам в оковах томится,

Чур тебя, чур, квакушка, стань весенней Жар-птицей!

Жги, солнце, жги,

Ты меня не береги,

Лей, дождик, лей,

Ты меня не жалей.

^{28 ноября 1991}

Царевна-лягушка-2

Cтупай тропой растревоженной, кручей нехоженой к Берегу Света.

Не жди, что ветер весенний дорогу укажет в страну, что любовью согрета.

Ветер испуганный сник,

Слышен не плач и не крик

Брат твой идет,

Песню поет:

«Не заскучаешь ты в мире таком,

Зима здесь есть и тропа с родником,

С весной мой лес

Проснется весь,

С весной…»

Не плачь, не сыплются звезды к ногам тех, кто плачет, тоскует и ждет.

Не спи, закрытым глазам не увидеть паденья звезды, и весна не придет.

Ветер испуганный сник,

Слышен не плач и не крик

Брат твой идет,

Песню поет:

«Не заскучаешь ты в мире таком,

Зима здесь есть и тропа с родником,

С весной мой лес

Проснется весь,

С весной…»

Ступай к Берегу Света,

Любовью согрета.

^{Февраль 1992}

Царевна-лягушка-3

А весна придет — не оглянешься,

Не надышишься, не опомнишься,