Тернистым путем - [204]

А убитые там, на арене! Не ждет ли и их также обещанное блаженство? О как горячо желала бы она даровать этим несчастным самую прекрасную участь! И если подобная участь выпадет им на долю после смерти, то к чему послужит мщение их кровожадного убийцы?

Если бы еще жива была ее мать, если бы она, Мелисса, могла сообщить ей об этом великом утешении для души!

Она обратилась с краткою молитвою к своей дорогой покойнице, и, когда она развернула свиток дальше, ей в глаза бросились слова: «Любите врагов ваших, благословляйте клянущих вас, делайте добро ненавидящим вас».

Этого еще она не в состоянии была делать, подобное требование казалось ей слишком большим; но такое поведение, конечно, прекрасно и благотворно уже потому, что оно помогает укреплять мир, которого желает она для себя пламеннее, чем какого бы то ни было другого блага.

Далее она прочла: «Каким судом вы судите, таким и судимы будете», и по ней пробежала дрожь, когда она подумала о будущей судьбе человека, который среди мира сделал коварное смертоносное нападение на цветущий город, чтобы наказать его за легкомысленные слова и крики нескольких насмешников и за разочарование, которое приготовила для него ничтожная девушка.

Но скоро она вздохнула с облегчением, потому что далее говорилось: «Просите – и дастся вам; ищите – и найдете; стучитесь – и отворится вам».

Какое обещание может быть прекраснее этого?

И для нее – она чувствовала это – оно уже исполнилось, потому что едва ее палец как бы случайно пришел в соприкосновение с дверью, как она уже отворилась, и то, чего она искала так долго, находилось уже перед нею!

Но ведь это естественно, потому что Бог христиан любит тех, которые с верою обращаются к Нему, как Его дети. Здесь объяснено также, почему просящему будет дано и ищущий найдет. «Кто из вас, – говорилось там, – когда его сын попросит у него хлеба, подаст ему камень?»

Уже за свое миролюбие она теперь дитя Того, Кто поставил этот вопрос, и она не может ожидать от Него ничего иного, кроме благих даров. И то, что требовалось для этого в следующих строках, показалось ей таким простым, таким удобоисполнимым и вместе таким мудрым.

Она подумала немного и нашла, что это изречение, о котором говорилось, что в нем заключаются и закон, и пророки, в самом деле содержит в себе такую заповедь, которая, если бы ей следовали люди, сделала бы каждого отдельного человека и все человечество невинным и счастливым. «Это изречение, – думала она, – следовало бы написать на каждой двери и в каждом сердце, подобно тому, как над каждыми вратами египетских храмов изображен окрыленный солнечный диск, чтобы никто не забывал его ни на одно мгновение». Она желала удержать его в памяти и проговорила его тихим голосом про себя. Далее говорилось: «Все, чего желаете вы, чтобы делали для вас люди, и вы делайте для них». В обратной постановке эти слова значили бы: «Всего, чего ты не желаешь, чтобы тебе делали люди, не делай и ты им».

Тогда ее взоры обратились к окну и Стадиуму. Как счастлив мог бы быть мир под управлением другого властителя, который следовал бы этому повелению! А Каракалла? Нет, она не желает больше мыслями о нем нарушать наполняющую ее радость!

Она быстро схватила палочку из слоновой кости, которую нашла в свитке, чтобы развернуть его дальше, и ее взгляд встретил слова: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас».

Если к кому-либо относилось это приглашение, то оно относилось и к ней, потому что не на многих наложено более тяжелое бремя, но она уже почувствовала облегчение после всего того ужасного, что довело ее до порога отчаяния, и еще теперь, окруженная угрожающею ей опасностью, была далека от того, чтобы чувствовать себя устрашенною или подавленною. Нет, только ее сердце билось быстрее от богатой надеждою радости, и ее наполняла горячая благодарность, так как она со вновь пробудившейся уверенностью говорила себе самой, что она нашла нового руководителя и может идти вперед, опираясь на его любящую могучую руку.

Когда она запечатлела в своей душе и это изречение, то ей показалось, как будто она получила из дружеской руки фиал, наполненный дорогим лекарством, исцеляющим от всякой болезни. Она желала запомнить навсегда – какое дружеское, полное обещаний приглашение заключается в нем для нее. При этом она имела такой довольный вид, как будто она услышала что-нибудь, наполняющее счастьем ум и сердце. Ее пунцовые губы снова раскрылись и обнаружили два ряда белых зубов, которые у нее показывались всегда только в такие минуты, когда она улыбалась и когда ее душу волновали какие-нибудь очень приятные мысли.

Она воображала, что находится в комнате одна; однако же еще тогда, когда на ее глаза попались слова, которыми Спаситель призывает к себе труждающихся и обремененных, в убежище Мелиссы вошла Эвриала через потайную дверь, известную только ей и ее мужу. Дверь отворилась без шума, и матрона приблизилась к Мелиссе.

Теперь девушка с изумлением смотрела на Эвриалу, которая ожидала, что найдет ее вне себя, в отчаянии, более, чем когда-нибудь, нуждающуюся в утешении и успокоении.