Теперь вы знаете, кто я. Том I - [33]

В шаге от Алисы развернулся щит, будто состоящий из шестиугольников, как пчелиная сота. Он ровно сиял синим цветом, освещая довольное лицо хозяйки.

— Ещё вопросы? — спросила Алиса.

— Вопросов нет.

Глава 9. В которой героя нет

Утренний Нью-Йорк гудел клаксонами нетерпеливых водителей, сиренами машин скорой помощи, полиции, пожарных.

Кто-то сегодня горел, кто-то медленно оседал на пол в очереди за хот-догом, схватившись за сердце, в сотый раз обещая перейти на салат.

Чьи-то кровати пустовали, а кто-то спал сразу с парочкой девиц.

Работающая прослойка населения потихоньку вставала, чтобы успеть в душное метро, а кто-то, наоборот, только возвращался домой.

По ещё относительно пустому городу скользил чёрный седан, росчерком молнии отражаясь в тёмных витринах бутиков и стеклянных фасадах офисных зданий.

За рулём авто сидел молодой парень, которого можно смело назвать красивым. Зачёсанные назад волосы, выбритые виски и правильные черты лица.

Парня звали Калум, и сегодня он работал последний день.

Управляя машиной, он смотрел на прохожих, гадая, кто и куда направляется этим чудесным днём.

Таким способом Калум успокаивал себя, отгоняя мысли о том, что у него больше нет работы.

Служить в команде своего кумира — это работа мечты. Хоть в этой команде и всего два человека. Чего ещё можно пожелать? Калум до некоторых пор искренне считал, что жизнь к нему слишком благосклонна. Он не мог быть таким счастливым.

С другой стороны, он помнил, как всё начиналось. Как говорится, если долго идёт дождь, скоро появится солнце. Солнцем Калума стал тот день, когда он попал на работу к Джеку Уорону.

Люк Калум проработал на Ворона семь лет, но был связан с мафией куда дольше. В тринадцать лет босоногий мальчишка из Гарлема познал всю серьёзность жизни. Он как обычно прогулял школу при приюте святого Фредерика, после чего пошёл забрать товар у знакомого торчка на углу, чтобы уже к вечеру принести домой немного налички.

На маленького Калума никто не обращал внимания, он бегал, выполняя мелкие поручения для много возомнивших о себе курьерах. Взамен малец получал не деньги, а травку или порошок, который в полцены продавал прямо в своём доме.

Трудно ли найти зависимых в самой старой восьмиэтажке района?

Не по годам смышлённый голодранец решил задачу быстро. Он просто пошёл в прачечную, где провёл несколько часов.

После слежки появилось сразу три кандидата. Эти люди могли бы купить дозу. Как он это выяснил? Просто смотрел и вычислял тех, кто имел признаки зависимости. Кто-то совсем не скрывал свои вены, на которых не было живого места от уколов. Кто-то просто пугливо загружал бельё, закутанный с ног до головы, но на водолазке, на сгибе руки, виднелись розоватые пятна крови.

Выбрал две цели — сальноволосого парня живущего этажом ниже, и мать-одиночку с грудным ребёнком, которой едва ли исполнилось двадцать.

Паренька спонсировала бабушка, жили они неплохо, а молодая мамочка частенько принимала у себя парней и в деньгах тоже не нуждалась.

Так Калум с самого детства ступил на кривую дорожку, которая не могла не привести его к мафии.

Аппетиты росли, в пятнадцать старшая сестра уехала в колледж, и Калум остался с мамой один. Пришлось работать больше, чтобы платить за коммуналку и не питаться макаронами с сыром на постоянной основе.

В один момент Калум расширил базу клиентов, но вычеркнул из списка вдову с третьего этажа.

Мальчик рано стал мужчиной и перестал брать с неё деньги — он брал её тело. Мать ничего не подозревала, работая в соседнем районе уборщицей.

Какие у него были песпективы? Он хотел заработать на дом и увезти маму из гетто. Но для этого надо было продавать в промышленных масштабах и навсегда потерять самого себя.

За этими размышлениями прошёл ещё год, пока однажды Калум не увидел, как маму подвёз кадиллак местного наркодилера. Мальчишка, едва ли старше Калума, сколько ему, двадцать один?

Мама стала отлучаться, Калум запереживал.

Пару суток он ничего не ел, сидя дома. Несколько раз к нему приходила Джейн, оставляя ребёнка няне, — она хотела ласки и не прочь была купить дозу. Продав наркоту, Калум закрыл дверь перед недоумевающей девушкой, после чего около тридцати минут блевал в туалете.

Ему стало не по себе. Он никогда не представлял себя на месте тех, на ком зарабатывал.

Сейчас его матерью пользуется какой-то быстро поднявшийся барыга. Как это вчера делал с Джейн сам Калум. От этого становилось тошно.

В мозг Калума пришла неожиданная мысль, которая его огорошила, словно гром в ясном небе. А что если мама принимает? Он никогда не видел никаких следов, но вдруг он был слишком занят для этого?

Он стал судорожно перерывать вещи, проверять всё, до чего мог дотянуться. Не найдя ничего, он успокоился. Но только до вечера.

Когда мама не вернулась в восемь, затем в десять, затем в двенадцать, Калум вышел на улицу.

Он долго плутал по району, но не мог найти ни того продавца, ни маму. Обошёл пару её подруг и вернулся ни с чем.

Ещё за дверью он услышал, как разрывается домашний телефон. Калум вошёл и снял трубку. Ему сообщили, что его мама в больнице и за ним уже едут представители службы опеки.