Теория справедливости - [164]
Ответ дает система, даже если индивиды и не имеют мнения по этому вопросу и часто не знают, что он означает.
Таким образом, несмотря на определенные сходства между рыночными и выборными процедурами, идеальный рыночный процесс и идеальная законодательная процедура в наиболее существенных аспектах различаются.
Они направлены на достижение различных целей; рынок ведет к эффективности, выборы, если возможно, — к справедливости. И, в то время как рынок представляет собой совершенный процесс в отношении своей цели, даже идеальное законодательное собрание является несовершенной процедурой. Кажется, невозможно найти осуществимую процедуру, которая гарантированно вела бы к справедливому законодательству. Одним из следствий этого факта будет то, что хотя гражданин обязан подчиняться принятым мерам, при прочих равных условиях, от него не требуется считать эти меры справедливыми, и с его стороны было бы ошибочным отдать свое суждение на волю голосования. Но в совершенной рыночной системе экономический субъект, в той степени, в которой он имеет какое-либо мнение, должен предполагать, что результат действительно является эффективным. Даже если потребители или фирма и не получили всего, чего хотели, они должны признать, что, с учетом исходного распределения, была достигнута эффективная ситуация. Нельзя, однако, требовать такого признания исхода законодательного процесса в отношении вопросов справедливости, так как, хотя действительные конституции и должны быть созданы, чтобы, насколько это возможно, привести к тем же оценкам, что и идеальная законодательная процедура, на практике они обречены на неполное соответствие тому, что справедливо. Это происходит не только потому, что, как и существующим рынкам, им не удается соответствовать своему идеальному двойнику, но также и потому, что этот двойник является частью несовершенной процедуры. Справедливая конституция должна до некоторой степени полагаться на то, что граждане и законодатели примут некоторую более широкую точку зрения и проявят способность суждения в применении принципов справедливости. Как кажется, невозможно позволить им встать на узкую точку зрения или на позицию группового интереса, а затем регулировать процесс так, чтобы он привел к справедливому исходу.
Пока не существует теории справедливых конституций как процедур, ведущих к справедливому законодательству, которая соответствовала бы теории конкурентных рынков как процедур, результатом которых является эффективность. А из этого, как представляется, следует то, что применение экономической теории к действительному конституционному процессу серьезно ограничено, поскольку на политическое поведение людей влияет их чувство справедливости, как это должно быть в любом жизнеспособном обществе, а справедливое законодательство является главной социальной целью (§ 76). Конечно, экономическая теория не соответствует этой идеальной процедуре18.
Подтверждение этим замечаниям дает еще одно противопоставление. В идеальном рыночном процессе некоторый вес придается относительной интенсивности желания. Человек может потратить большую часть своего дохода на вещи, которых он желает сильнее, и, таким образом, вместе с другими покупателями он поощряет использование ресурсов наиболее предпочтительными для себя способами. На совокупный баланс предпочтений и относительное доминирование определенных желаний рынок реагирует посредством тонко дифференцированных приспособлений. В идеальной законодательной процедуре этому ничего не соответствует. Каждый рациональный законодатель должен путем голосования выражать свое мнение относительно того, какие законы и меры лучше всего соответствуют принципам справедливости. Никакого особого веса не придается и не должно придаваться тем мнениям, которых придерживаются с большей уверенностью, или голосам тех, кто дает знать, что если они окажутся в меньшинстве, то это вызовет у них сильное неудовольствие (§ 37). Конечно, подобное правило голосования можно представить, но нет оснований принимать его в идеальной процедуре. Даже среди рациональных и беспристрастных индивидов тот, кто обладает большей уверенностью в своих мнениях, не будет, как представляется, чаще прав. Одни могут быть более чувствительны к сложностям ситуации, чем другие. Задавая критерий для справедливого законодательства, нужно делать упор на вес обдуманного коллективного суждения, достигнутого в ситуации, когда каждый человек, находящийся в идеальных условиях, делает все, на что он способен, для применения верных принципов. Интенсивность желания или сила убеждения несущественны, когда встают вопросы справедливости.
Итак, я привел несколько различий между идеальным законодательством и идеальным рыночным процессом.
Теперь я хочу отметить использование процедуры мажоритарного правления как способа достижения политического соглашения. Как мы видели, мажоритарное правление принимается в качестве наиболее доступного способа реализации некоторых целей, предварительно заданных посредством принципов справедливости. Иногда, однако, эти принципы не ясны или неопределенны в отношении того, что они требуют. Причиной не всегда является сложность или неоднозначность фактических данных, или то, что их трудно обозреть и оценить. Сама природа принципов может оставить открытым выбор и не выделять какой-либо одной конкретной альтернативы. Ставка сбережений, например, специфицируется лишь в определенных границах; главная идея принципа справедливых сбережений состоит в том, чтобы исключить определенные крайности. В конце концов, применяя принцип различия, мы желаем включить в перспективы наименее преуспевших первичное благо самоуважения; и существуют разнообразные способы принять в расчет эту ценность, совместимые с принципом различия. То, какой вес это и другие родственные блага будут иметь в индексе благ, должно решаться с учетом общих характеристик определенного общества и того, чего рационально желать его наименее удачливым членам с точки зрения законодательной стадии. В таких случаях принципы справедливости задают определенный диапазон, в котором должна находиться ставка накоплений или акцент на самоуважении. Но они не говорят, куда именно в этом диапазоне должен пасть выбор.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.