Теория объектных отношений. Лекции (неизданные) - [23]

Если же раннее развитие ребенка неудовлетворительное, и базовая потребность фрустрируется, тогда уход от инфантильной зависимости становится затруднен или невозможен, потому что для ребенка такой уход означает потерю надежды на то, что он такой уход все таки получит. В этом случае ребенок путем интроекции формирует внутренний объект. Т. е. интроецирует фрустрирующий объект, привязывая к этому объекту какую-то часть своего Я, которая из развития выпадает, потому, что она начинает взаимодействовать с объектом не реальным, а внутренним, с компенсаторным объектом. Происходит фрагментация Я или расщепление Я: какая-то часть Я замыкается на взаимодействие с компенсаторным объектом, отвлекая для этого взаимодействия часть либидинозного катексиса, предназначенного для реального объекта.

Поскольку компенсаторный объект остается всегда одним и тем же, то замкнутая на него часть Я не развивается. Ребенок интроецирует фрустрирующий объект, формируя компенсаторный объект, и начинается как бы навязчивое выяснение отношений с этим объектом, и это происходит в ущерб отношениям с объектом реальным.

Теперь несколько усложним ситуацию: таких фрустрирующих, а, следовательно, компенсаторных объектов всегда два, потому что фрустрация бывает двоякой (удовлетворение всегда одно, а фрустрация бывает двоякой):

1. грудь отвергающая;

2. грудь соблазняющая.

Таким образом, Фейрберн делит восприятие материнской груди как первого объекта на три варианта: грудь удовлетворяющая, грудь отвергающая и грудь соблазняющая. Поясню на примере. Допустим, у ребенка возникает напряжение голода, и если ритмы матери и ребенка синхронизированы, то, одновременно с желанием ребенка, возникает и желание матери накормить его.

Если мать не в состоянии дать такого идеального ухода, тогда получается следующее: три опыта отношений с грудью.

1. Ребенок чувствует напряжение голода, а грудь все еще не появилась – грудь отвергающая.

2. Грудь появилась, ребенок начал ее сосать, но еще не наступило снятие внутреннего напряжения – грудь соблазняющая.

3. Ребенок насытился и уснул – грудь удовлетворяющая.

Три опыта восприятия груди – это переживания, которые сменяют друг друга в процессе кормления, и для ребенка это три разных объекта. Про эти три опыта восприятия груди можно повторить то же, что мы говорили про базисный дефект в восприятии Балинта, т. к. идеальный уход за ребенком существует только в теории, то у каждого ребенка есть опыт взаимодействия со всеми тремя вариантами груди. Вопрос только в том, в какой мере они сбалансированы.

В понимании Фейрберна в человеческом Я всегда присутствует расщепление – то, что он называет шизоидной основой человеческого Я.

Я всегда фрагментировано на 3 части:

1. центральное Я – та часть, которая взаимодействует с реальным объектом, способна адекватно развиваться;

2. либидинозное Я – та часть Я, которая уходит в отношения с соблазняющим объектом (с внутренним, компенсаторным);

3. антилибидинозное Я – та часть Я, которая уходит в отношения с отвергающим компенсаторным объектом.

У здорового человека центральное Я занимает большую часть, а либидинозное и антилибидинозное Я в структуре личности почти незаметны, тогда как у больного эти части занимают большую часть Я.

Поэтому человек с тяжелой внутренней патологией строит отношения не столько с реальным миром, сколько со своими компенсаторными объектами в виде отвергающей и соблазняющей груди.

Основными объектами исследования Фейрберна были шизоидные пациенты. Термин «шизоидный» – не совсем то же самое, что шизоидная личность в современной классификации. Фейрберн наделял его своим определенным смыслом. Он полагал, что шизоидный фактор – это то, что лежит в основе всех (или почти всех) психопатологий.

Шизоид – это человек, у которого в отношениях с другими людьми доминируют 2 тенденции:

1. тенденция «потреблять» других людей в своих интересах, т. е. функционально использовать (без интереса к потребностям другого);

2. тенденция отчуждения, агрессии.

Т. е. , обобщая, можно сказать, что шизоид – это человек, который пребывает в отчуждении от людей и интересуется ими только тогда, когда их можно функционально «употребить» с пользой для себя. И за эти две тенденции ответственны рассмотренные две части Я: либидинозное Я ориентировано на потребление, антилибидинозное – на отчуждение. У классического шизоида эти две части занимают почти все пространство его Я. Можно ли представить человека, у которого все Я – центральное? Возможно, он будет похож на героя Арни Шварценеггера из фильма «Близнецы».

На основании представления о фрагментации Я Фейрберн выдвинул свою оригинальную концепцию генеза психических заболеваний. Вспомним линию развития – от инфантильной зависимости через квазинезависимость к зрелой зависимости.

Если отношения с матерью были настолько фрустрирующими, что уход от инфантильной зависимости был вообще невозможен, то это путь к формированию самых тяжелых расстройств – например, классического шизоида, когда человек пребывает в полной изоляции от людей, но в то же время склонен их использовать, при возникновении потребности, в своих интересах.