Теория невероятности - [26]

Он сделал то, чего Николь, скорее всего, не ожидала. Провел рукой по ее волосам, чуть взлохматив дорогущую стрижку, потом коснулся ее ушка, она замерла, как хищница замирает перед прыжком, затем рука скользнула по ее локотку, немного не то, хотя и горячее. Вот оно! На внутренней поверхности бедра, почти под коленкой… И ее зрачки начинают расширяться, кажется, он нашел именно то, что было нужно.

И тут они кинулись друг на друга, вновь сливаясь в порыве страсти, крепкие тела, руки, ноги, все сплетается, все становится таким одинаковым, когда два тела становятся одним…

Глупости! Нет, я все равно возьму верх! И она берет верх, опрокидывая мужчину, прижимая его к простыне, она гибкими извивами тела просто вминает его в белую плоскость постели, и все ради того, чтобы ощутить его горячую плоть в себе, сдавить бедрами туловище и предаться наслаждению, вбивая его в себя так как Ей хотелось. С каждым движением она уничтожала свою неуверенность, с каждым вздохом становилась все больше ее уверенность в себе, с каждой секундой росло чувство собственного превосходства. Она его сделала!

Как часто моменты нашего кажущегося превосходства становятся моментами начала нашего падения. Под Ватерлоо, когда Веллингтон был почти что смят, когда оставался всего один рывок до решительной победы, откуда-то свалилась вся прусская армия с этим старым скрягой Блюхером и превратила империю Наполеона в развалины. Это не только история. Это такая наша странная жизнь.

И вот, в тот самый момент, когда женщина начала чувствовать, что она победила, что тело ее вот-вот начнет содрогаться от волн оргазма, как неизвестно как получилось, что мужчина начал брать верх. Он крепко сжал ее тело так, что хват ее бедер неожиданно стал меньше, мышцы ее расслабились, уступая жесткому давлению такого же, если не более, железного тела. Но уже все, уже-уже… И она неожиданно выпрямилась и вновь согнулась, намереваясь впиться когтями в его плечи, чтобы оставить там свое клеймо любви, но руки ее натолкнулись на его руки, схватившие ее мертвым хватом, и ей осталось только вновь выпрямиться, и тело ее начало сжиматься, так бурно начиналось то, что называется таким странным словом «оргазм».

И именно в это мгновение мужчина перевалил ее, перекинул на спину и впечатал в постель, не дав даже вздохнуть, она содрогалась в конвульсиях, мышцы ее бедер постоянно сжимались, но мужчина уже овладел ею, он уже двигался в ней сам, так как хотел, мощно, рывками, вбивая свою плоть в ее горячую плоть. И женщина попробовала было сдавить бедрами живот мужчины, чтобы сбить его дыхание, чтобы хоть как-то отомстить ему и взять, наконец, верх, или, получить хоть какую-то передышку. Но не тут-то было! Мужчина уже властвовал на этом смятом поле битвы, она чувствовала, что натолкнулась на непробиваемый пресс и предпочла (впервые за последние несколько лет) отступить. Она вдруг ощутила, что ее не покидает странное чувство ненасыщенности, что жар снова начинает подниматься изнутри и охватывать ее, что еще минута, еще удар-второй, и … НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

Она взорвалась еще одним оргазмом, куда как мощнее предыдущего. Потом еще и еще, пока наконец и мужчина не отпустил ее, опустошенный и утомленный.

Сергей пошел в душ и вернулся – свежевымытый, красивый, с маленькой упругой попкой и все той же глуповато-насмешливой улыбкой на лице.

– Серж, когда ты улыбаешься, я не знаю, смеешься ты надо мной или…

Он не дал ей договорить, впившись в ее губы поцелуем. Николь поняла, что говорить сейчас не надо. Да ей и не хотелось. Ей было так хорошо, как не было давно, а может быть, никогда еще не было. И что же?

Да ничего страшного. Расслабилась, да и только. Сейчас в душ и домой. Нечего ему воображать про себя невесть что.

Незачем. Да и зачем мне это, когда тут так уютно?

Совершенно незаметно для себя Николь свернулась калачиком и, уткнувшись носиком в плечо Сергея, так же незаметно заснула.

Глава шестнадцатая Маленький город в Восточной Фландрии

Автомобиль утробно заурчал, вынося тело своего пилота на прямую дорогу, после поворота Сергей прибавил газу и несся уже с довольно приличной скоростью, осознавая, что ему надо оказаться на месте пораньше. Сергей даже решил не заезжать в Гент, хотя этот славный бельгийский город, так знакомый по «Легенде о Тиле Улленшпигеле», посетить, несомненно, хотелось. Он выбрал дорогу намного короче – от Брюсселя наНинове, оттуда мимо Герардсбергена через Худенарде дорога поворачивала на Ронсе. Судя по всему, до точки прибытия оставалось еще 20–25 километров, так что успею. А вот куда он собирался успеть, Сергеев не знал. Пока еще не знал.

Николь ушла под утро. Они проснулись в пять и еще несколько раз отдали должное сексу. Потом она приняла душ и исчезла, так и не сказав за все время свидания почти ни слова, а что тут было еще говорить? Взрослые люди. Сами все понимаем.

Тут и речи нет. Никаких отношений. Переспали разок. Ну, может быть, удастся еще раз-другой повторить: при самых удачных раскладах. И на большее ты не рассчитывай.

А все-таки интересная бабенка, черт меня подери!

В Ронсе Сергей приехал к девяти утра. Город уже проснулся, и жил своей спокойной провинциальной жизнью. Сергеев любил эти небольшие европейские города, в которых чувствовалась такая добротная патриархальность, что и уезжать из них не хочется. Они такие разные в разных странах, и в тоже время в них так много общего. Наверное, это можно назвать особым общинным духом. А как еще назвать места где большинство людей не запирают дома, когда уходят из них?