Теория механизмов и души - [30]

   -- Ну, не на Дина же сваливать беседу с ним?

   -- Во-первых, Дин ему не друг, а просто коллега, и с ним свел откровенничать также не будет. А во-вторых, и это главное, я не хочу больше никого впутывать в это дело. Тем более, из наших.

   -- Почему? -- Мух слегка нахмурился.

   -- Предчувствие нехорошее, -- вздохнула я. -- Ладно, кто другой, но Диниру точно не стоит рисковать из-за таких глупостей. У человека, можно сказать, только жизнь начинается: карьера идёт, жена -- умница-красавица, а тут мы со своими тайнами.

   -- Значит, говорить с ним точно придётся тебе. Кроме шуток, он явно воспринял тебя с интересом. Может, не настолько, чтобы пасть к ногам в любовном экстазе... Финь, положи разводной ключ, я шучу! Про экстаз шучу, а про интерес серьёзно. Шанс, что некто обсудит важную тему с приятным ему человеком существенно выше, чем при наличии антипатии. Или у тебя на примете есть другой свел, хотя бы теоретически способный послужить источником информации?

   -- Я тоже шучу, -- поморщилась в ответ и действительно отложила потенциальное орудие воспитания. Знакомых сородичей этого костоправа у меня, увы, нет. А те, что есть, находятся на Светлой стороне и достойны доверия не больше его. Он же как раз прибыл со Светлой стороны буквально только что, и может знать какие-нибудь интересные новости, которые не добрались до нашей прессы. Учитывая, что местные газеты вообще мало интересуются жизнью на другой стороне диска, таких новостей должно быть большинство. -- Ты прав, придётся разговаривать с ним. Не знаешь, где этот арр остановился?

   -- В гостинице, сравнительно недалеко, я оставлю тебе адрес.

   -- Ладно, сейчас закончу с искрами и попробую его навестить, -- медленно кивнула я. -- Надеюсь, наедине он окажется таким же душкой, как в вашем присутствии, и не заподозрит меня в чём-нибудь чудовищно неприличном. Мух, а ты поосторожнее приставай с расспросами к секретчикам, ладно?

   -- Они такие же люди, как и мы, и не настолько опасны, как про них говорят, -- легкомысленно отмахнулся мужчина. -- Значит, вечером я у тебя? Или ты к доктору надолго? Финь, положи разводной ключ, что за дурацкая привычка! И вообще, ты так нервно реагируешь, как будто я тебя за живое задел... Неужели, понравился?!

   -- Смотря с кем сравнивать, -- пренебрежительно фыркнула я. -- Если с тобой, то он -- идеальный мужчина. Всё, лети, птенчик, а я пойду завтракать! -- скомандовала ему и принялась выталкивать друга из мастерской. Мух вежливо позволил проделать с собой эту операцию и распрощался до вечера, а я, как и собиралась, вернулась к горячему завтраку и утренней газете.

   Госпожа ту Мирк, строго говоря, была не совсем экономкой. Не просто так Миришир называл её "няней": эта женщина следила за моим небольшим хозяйством от и до за вычетом мастерской. Она готовила, прибиралась, вела домашние счета, -- в общем, делала всё то, что положено делать женщине. А я... в принципе, всё, кроме готовки, было мне по силам, но оказалось куда проще нанять для этого человека и полностью посвятить себя любимому делу.

   Танара, оставив меня в одиночестве, как раз отправилась заниматься уборкой и заодно избавила меня от необходимости поддерживать разговор. Это было кстати, мысли предсказуемо крутились вокруг совсем других вещей. Точнее, одной вещи, лежащей у меня в кармане.

   Ощущения сознания, запертого в неподвижном железном теле, я помнила отчётливо, а потому сущности, живущей в кристалле, искренне сочувствовала, но не собиралась совершать опрометчивые поступки и принимать поспешные решения. Что-то -- наверное, та самая интуиция, -- твердило, что доверять этому нечто нельзя.

   Сложно сказать, что именно питало мою уверенность. Наверное, просто не вязалось воедино всё, что мы успели об этой искре узнать. Он осознавал себя живым и определял мужчиной. Первой реакцией на пробуждение в механическом теле был страх. Если он утверждал, что не уверен в своей человеческой природе и не помнит совсем ничего до "пробуждения"в мастерской, то собственная неподвижность вряд ли могла его тревожить. Откуда он знал, что это ненормально? Получается, какой-никакой опыт и воспоминания, пусть и смутные, у него всё-таки были. Он побоялся нам довериться, ничего о нас не зная? Или ему просто было тяжело сформулировать смутные ощущения, и уж тем более -- передать их нам с помощью жестов?

   Рассказывать ту Труму свой странный сон я не собиралась. Не от недоверия, просто я и сама до сих пор не могла понять, как на него реагировать. Совпадение? Предчувствие? Да, на интуицию я никогда не жаловалась, но вещие сны меня до сих пор не посещали. Но если это был именно он, о чём мог говорить следующий кошмар, про падение? Имел ли он схожую природу, или в самом деле был просто сном, навеянным землетрясением, мыслями о полёте и встречей со свелом? В любом случае, записываться в провидицы я не собиралась, Мух же... по делу ничего не скажет, а насмешничать будет долго.

   Подобным образом гоняя мысли туда-обратно, я поела, попыталась прочитать газету, но быстро оставила это занятие: увлечённый посторонними рассуждениями разум отказывался складывать слова в предложения и воспринимать их смысл.