Теннис на футбольном поле [Играя в теннис с молдаванами] - [6]

– Ух ты, спасибо, – только и произнес я, все еще поражаясь технологиям, позволяющим мне разговаривать с молдаванкой из Молдовы, находясь в ливерпульском пабе.

Коринна также сказала, что, если я ей перезвоню через неделю, она сможет подобрать для меня гостиницу, что было просто фантастической новостью. Однако возможности еще раз ее поблагодарить меня лишили, так как пропал сигнал.

Но это и не важно. Все складывалось довольно неплохо.

– Как бы мне хотелось поехать с тобой, – с ностальгией в голосе сказал Андрей, который не был в Молдове уже больше года.

Глава 2 «Туполев-134»

– А футболисты знают, что ты приезжаешь?

Вполне логичный вопрос, вопрос, который мне часто задавали обеспокоенные друзья, однако до сих пор ответ был отрицательным.

Дело в том, что я пытался посылать факсы и звонить в Молдавскую футбольную федерацию, но либо линия была занята, либо никто не отвечал. Меня это не особо беспокоило, так как мне нравилась идея приехать в страну и начать с нуля. Я решил, что весь этот проект – что-то вроде эксперимента. Я собирался доказать, что положительный настрой и оптимистичный взгляд сделают свое дело, если в них верить. Конечно же, будут препятствия и проблемы, но, как все жизненные неурядицы, их надо будет преодолеть. Это второе добровольное путешествие в мир абсурда должно стать доказательством философии, которую я сформулировал после путешествия с холодильником. Все возможно. Люди, которым все удается, знают это, а остальные – нет. Если у меня получится отыскать и обыграть молдавскую национальную футбольную команду в теннис, то я не только смогу насладиться унижением Артура, но, главное, докажу кое-что себе. И это будет поддерживать меня всю оставшуюся жизнь.

Так что я занялся подготовкой, успешно придав огромное значение явно бессмысленной затее. Но почему во всем должен быть смысл? Почему нельзя просто делать то, что хочется? И в чем, в любом случае, смысл? В чем смысл футбола? В чем смысл работы, отдыха, накопления денег, заведения семьи, хождения в церковь или на выборы? По моему мнению, смысл есть только в остром кончике дротика для игры в дартс, но даже он бесполезен, пока во что-нибудь не воткнется.

Воскресным днем я зарегистрировался на прямой рейс «Эйр Молдова» до Кишинэу.[1] У меня были чертовски приятные предчувствия по поводу этого приключения. Я буду одним из пионеров. Ай, какой молодец.

На регистрации меня встретили с поднятыми бровями, когда узнали, что у пассажира билет в один конец.

– Какова цель вашей поездки?

– Отдых.

Удивление усилилось.

– Сколько мест багажа?

– Два места багажа и одна ручная кладь.

– Вы сами упаковывали свой багаж?

Мне хотелось повернуться и указать на какого-нибудь парня в зале вылета со словами:

– Нет, вон тот парень паковал. И его работа меня поразила. Позвольте, я открою чемодан и покажу – смотрите, и он называет это «уложить вещи».

– Да, – ответил я, струхнув.

Мой первый предмет багажа был вполне обычным. Огромный портплед. Второй вызвал больше вопросов.

– Что это?

– Это круглый пластиковый стол.

Меня непременно обсудят в обеденный перерыв.

– Хорошо. Вам придется сдать его на стойку крупногабаритного багажа.

Обычно круглые столы не берут с собой в международные перелеты, но этот был очень важным подарком. Неделю назад я прочел в газете, что молдавский цыганский король умер, и власть перешла к его сыну Артуру. Это было чрезвычайно приятно – в Молдове есть король Артур. Я тут же решил нанести ему визит и подарить круглый стол. Довольно нехорошо с моей стороны, что я отложил покупку стола на утро воскресенья, и потому времени хватило только, чтобы пробежаться по гипермаркету «Ду ит олл» и купить не лучшего качества столик, который королю придется собирать самому. По крайней мере, я так думал. Я надеялся, что это не настроит его против меня.

– А на каком самолете мы летим? – спросил я у измученной девушки на регистрации.

– «Туполев-134».

Ах да, «Туполев-134». Обычно я не боюсь летать, но этот самолет не внушал среднему западному пассажиру большого доверия. Само его название было старым и изнуренным.

В зале вылета у выхода 36 выяснилось, что всего девять пассажиров решили доверить свою судьбу этому самолету, по когда я выглянул из окна, то решил, что мне нравится то, что вижу. Он выглядел очень по-русски, был гладким и остроконечным, и, если честно, по мне был вполне неплох. В любом случае, я подумал, что, если пилот и экипаж рады летать туда-сюда всю неделю, в этом должно что-то быть.

Внутри самолет был на удивление приличным, и, так как нас было всего девять, в нем было просторно. В нем не было закрывающихся отделений для багажа, просто полки над головами, не было музыки и приветственных восклицаний, и никто назойливо не объяснял, где тебе следует сесть. Мне это понравилось. Авиакомпания, которая не обращается с тобой, как с ребенком. До взлета ни одна из стюардесс не прошла по салону, как директриса, чтобы проверить, кто из непослушных пассажиров не пристегнул ремни, или привести спинки наших кресел в вертикальное положение. Что за одержимость такая, непременно «убеждаться, что спинки ваших кресел находятся в вертикальном положении»? Какая разница, под каким углом ваше кресло? Совсем недавно над аэропортом Хитроу чуть не столкнулись два самолета: 737-й «Бритиш эйруэйз» и «Джамбо» компании «Верджин», – расстояние между ними составляло всего 200 футов. Если бы они столкнулись, мне кажется, в отделениях скорой помощи вряд ли оказались бы выжившие, отделавшиеся легкими синяками, которые восклицали бы: – О, слава богу, спинки наших кресел были в вертикальном положении!