Тени Радовара - [79]
Отправить.
Глава 43
Тачка начальника Тони оказывается до блеска начищенным ярко-красным кабриолетом. Залман садится на переднее сиденье. Йона забирается к Килиану на заднее.
– Подвиньтесь.
Рядом с машиной стоит Минке.
– Нет, оставайся тут, Симону и Гелии нужна помощь.
– Я вашего разрешения не спрашивала.
Минке грациозно перепрыгивает закрытую дверцу и едва не приземляется Килиану на колени.
– Так-то лучше, – говорит она с ухмылкой и усаживается между Йоной и Килианом.
Тони вопросительно смотрит на Залмана. Залман вздыхает.
– Ладно, заводи машину.
– А это тут зачем? – через какое-то время спрашивает Минке, вытаскивая спрятанное между передними сиденьями охотничье ружье.
– Не трогай! Это тебе не игрушка! – грозно произносит Залман.
– Не учи ученого.
Минке вскидывает ружье и прицеливается, направив его на деревья.
– Не смей! Не смей, тебе говорю!
– Да не буду я, что ты так заводишься? Держи. – Она отдает ружье. – Но я рада, что у нас есть что-то получше, чем это. – Она достает из кармана куртки кинжал. – В твоем доме целая гора игрушек, Тони.
Тони смотрит в зеркало заднего вида.
– Этот кинжал начальник привез с Амазонки. Отдай Залману, пока не поздно.
Минке строит из себя послушную девочку и с преувеличенной осторожностью передает кинжал Залману.
Йона почти не слушает, о чём разговор. Она и на машине-то, можно сказать, почти никогда не ездила, а сейчас они по ухабистой лесной дороге мчатся на встречу с президентом Радовии и генеральным директором «КомВью». Она пытается избавиться от неприятного привкуса во рту, но не может даже сглотнуть из-за пересохшего горла. Главное – сохранять спокойствие. Не поддаваться на манипуляции. Внимательно прочитать любые предложенные бумаги. Между собой они договорились, что возьмут время на обсуждение, если им хоть что-то покажется подозрительным. Она смотрит на Килиана. Он бледен и мысленно находится где-то далеко.
Тони съезжает с дороги, ведет машину по кочкам прямо между деревьями и останавливается.
– Отсюда пойдем пешком, – говорит Залман. – Мы уже в двух шагах от резиденции. Смотрите.
Он показывает на металлическую ограду в ста метрах от них. Йона замечает колючую проволоку и камеру.
– Вы пока идите, – говорит Минке. – Я проверю, что здесь творится в окрестностях.
Она последней выходит из машины, показывает им большой палец и исчезает в кустах.
– Неординарная девушка, – говорит Тони. Он наклоняется над дверцей и роется между передними сиденьями.
– Залман, ты же не брал ружье?
– Ну вот! Минке! Надо же! – ругается Залман.
– Надеюсь, она не наделает глупостей? – спрашивает Тони.
Залман криво усмехается.
– С ней этого нельзя сказать наверняка.
– Может, пора научиться ей доверять, – говорит Килиан. – Она иногда странно себя ведет, но при этом она очень хороший друг. Правда, Йона?
Разве? Йона нерешительно кивает.
– Надо торопиться, некогда ее искать.
– Ну тогда идем, – нехотя отвечает Залман. – Но когда я эту поганку поймаю, ей не поздоровится.
На приличном расстоянии от ограды они идут в сторону входа в резиденцию. Среди деревьев уже видно президентскую виллу: это огромная квадратная постройка белого цвета.
– Никого не видно, – говорит Килиан.
Тони достает из сумки бинокль.
– Старкин и Дейр стоят на ступеньках виллы. В самом доме никакого движения.
– Одно из двух: или Серая Бригада хорошо прячется, или Старкин с Дейр выполнили наши условия и остались одни.
Залман останавливается и показывает на холмистую лужайку с двумя скамейками перед домом.
– Скажите им, что встреча будет проходить там. Отсюда нам будет вас хорошо видно. Если заметите какую-нибудь опасность, проведите рукой по волосам.
Йона кивает. У нее такое ощущение, будто она проглотила целое стадо разъяренных слонов. Внутри у нее всё колотится, дрожит и стучит, и ей кажется, будто собственная тяжесть пригибает ее к земле.
Залман кладет руки ей на плечи.
– Я безумно горжусь тобой, девчушка. С того самого момента, как ты решила раздобыть для бабушки цветок.
– Да уж. Смотри, как после этого всё хорошо устроилось: моя семья скатилась в пропасть, я попала в Мин-III, бабушка – в дом-плюс.
– Послушай меня. – Теперь голос Залмана звучит строго. – Что бы ни произошло, никогда не сомневайся, что ты выбрала правильный путь. Если бы ты осталась послушной дочкой Бергеров, бабушка всё равно оказалась бы в доме-плюс. И у нее не было бы шанса выбраться оттуда. А сейчас такой шанс есть. Благодаря тебе и остальной Своре. Так что давай, расправь плечи, выше нос, расквитайся со Старкином и Дейр. Ты знаешь, зачем туда идешь.
Она кивает и вместе с Килианом уходит в сторону ворот.
Старкин и Дейр ждут их у входа в здание, между двумя резными колоннами, поддерживающими огромный балкон. Дейр выглядит именно так, как Йона себе представляла: в платье с ярко-красными цветами, в лакированных туфлях на высоком каблуке и с той же короткой прической, как на фотографии, которую Йона видела в Звездной сети тысячу лет назад. Старкин в жизни такой же невыразительный, как и по телевизору. У него серые глаза, непроницаемые, как туман Радовара.
Они пожимают друг другу руки, как будто пришли в гости.
– Здравствуйте, господин Калтер, госпожа Бергер, – приветствует их Диана Дейр.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
«Варшава, Элохим!» – художественное исследование, в котором автор обращается к историческому ландшафту Второй мировой войны, чтобы разобраться в типологии и формах фанатичной ненависти, в археологии зла, а также в природе простой человеческой веры и любви. Роман о сопротивлении смерти и ее преодолении. Элохим – библейское нарицательное имя Всевышнего. Последними словами Христа на кресте были: «Элахи, Элахи, лама шабактани!» («Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил!»).
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.