Тени Радовара - [24]
– Старкин?
– Да, а ты что думала? Вы тут в Средних районах вообще, что ли, ничего не знаете? Говорят, его люди втихую выводили из строя водонасосные станции, травили посевы и закрывали дороги под предлогом ремонта. Городу нужно было расти. И городу нужна была рабочая сила. Те, кто жил в Радоваре раньше, по мнению Старкина, профукали свой шанс, так что во время Большой Уборки он взял и отправил их всех в Нижние районы. Ну, не сам, конечно. Сам он никогда не пачкает рук – он этого не любит.
Йону начинает потряхивать.
– И вот тогда-то за дело взялась Хаверс. Неплохой дуэт.
Рори накрывает ее руки своими.
– Мы не просто так боремся, Йона. Давай-ка уже возвращаться к нашему коду. Через неделю всё должно быть готово, а я не люблю, когда что-то не доделано.
Глава 15
Йона никак не может сосредоточиться на математике. Считать получается только дни, оставшиеся до акции в Звездном Свете. Еще шесть. Когда учитель пишет на доске теорему Пифагора, в класс заходит директор гимназии. Она оглядывает класс.
– О нет, – тихо говорит Пат за одной партой с Йоной.
– Ты что-то натворил? – шепчет Йона.
– Йона Бергер? – произносит директор.
Йона вся сжимается под взглядами одноклассников. Свора. Ее вычислили?
Директор смотрит на нее.
– Это ты Йона?
Она кивает.
– Тебя вызывает к себе председатель правления Флис.
– Ого! – уже чуть громче говорит Пат. – А ты что натворила?
– Ничего, – отвечает Йона.
– А зачем меня вызывают? – спрашивает Йона в лифте по пути на первый этаж, где находятся офисы правления.
– Это не в моей компетенции. Но тебе не о чем беспокоиться, я только что просмотрела твое досье, ты примерная ученица. Ты слишком умна для того, чтобы совершать необдуманные поступки и подставлять под удар свою семью. Скорее всего, какое-то недоразумение.
Украденный цветок. Выход на улицу в поисках земли. Тоннели. Килиан. Свора! Йона чувствует тошноту. Кажется, пол в коридоре шевелится. Лицо горит.
У двери в кабинет Флиса они останавливаются. Директор внимательно смотрит на нее.
– Не переживай, Йона. Если ты ничего не делала, тебе не о чем беспокоиться.
Она стучится, заходит вместе с Йоной в кабинет, усаживает ее на стул и выходит.
Чарльз Флис, сложив руки за спиной, ходит туда-сюда перед окном.
– Йона Бергер. Дочь уважаемых людей Роба и Марли Бергер. Пятых по счету среди самых быстрых продвиженцев. Лучшие родители, каких только можно себе пожелать. Выигрыш в лотерею.
В приятных словах Флиса слышится холодный подтекст. У Йоны по спине бегут мурашки.
– Мы ждем от наших жильцов, что они будут вкладывать свою энергию в Звездный Свет, а не распылять ее за его пределами. Ты ведь должна знать почему?
Йона кивает, хотя за много лет здесь так и не смогла понять причину.
– Общий труд на благое дело! В этом – вся суть нашей системы! Когда ты это поймешь, почувствуешь всем сердцем – тогда перед тобой откроются все двери и в городе, и во всём мире. Понимаешь, Йона?
Она снова кивает, но Флис на нее даже не смотрит. Он так и ходит взад-вперед у окна. По улице проезжают два больших грузовика «КомВью». Флис показывает на них.
– Смотри, Йона. Это самая большая производственная компания в мире. Которая обеспечивает работой твоих родителей и сотни тысяч других жителей Радовара. Благодаря которой у тебя есть крыша над головой, еда, образование, вся эта роскошь. Мне кажется, такие вещи на дороге не валяются. И ради них можно немного постараться. Ладно. Перейдем к делу.
Наконец-то Флис останавливается. Он пододвигает стул и садится напротив Йоны.
– Я не буду ходить вокруг да около. Зачем ты так часто спускаешься на минус одиннадцатый этаж?
Теперь уже сквозь теплую пелену, в которую Флис укутывает свои слова, явно пробивается мертвенный холод. Йона застывает.
– И убери, пожалуйста, с лица это глупое выражение. Я знаю, ты круглая отличница, по информатике у тебя даже пять с плюсом, так что не притворяйся, что не понимаешь. Вопрос не такой уж и сложный. Что-то происходит. Судя по результатам сканирования твоего пропуска, ты образцовая домоседка. Но наши наблюдатели докладывают, что ты почти каждый день спускаешься вниз. Может показаться, что ты что-то скрываешь.
Наблюдатели? Кто? Компания подростков со скейтами? Велла Муссер возле лифта со своей неизменной теннисной ракеткой? Добродушный сапожник на лестничной площадке минус десятого этажа? Йона пытается выиграть время.
– Разве правление следит за жильцами?
Теперь в голосе Флиса слышится нетерпение:
– У нас есть дела поважнее. Тем более что внутри здания жильцы пользуются полной свободой. Но бывает, что к кому-то надо присмотреться повнимательнее. Например, после кражи цветка из парка. Тогда мы сначала проверяем, как этот человек учится в школе, каков его вклад в общее дело, замечен ли он еще в чём-то неприглядном. Так вот, ты кажешься вполне благовоспитанной девочкой. Достойной дочерью своих родителей. Так что если ты мне объяснишь, зачем тебе так часто ездить на минус одиннадцатый этаж, да еще без пропуска, то мы по-дружески разойдемся. Насколько мне известно, там нет ничего, кроме инженерных коммуникаций и квартиры Залмана. Или я что-то упускаю? Чем там можно заниматься?
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».
«Варшава, Элохим!» – художественное исследование, в котором автор обращается к историческому ландшафту Второй мировой войны, чтобы разобраться в типологии и формах фанатичной ненависти, в археологии зла, а также в природе простой человеческой веры и любви. Роман о сопротивлении смерти и ее преодолении. Элохим – библейское нарицательное имя Всевышнего. Последними словами Христа на кресте были: «Элахи, Элахи, лама шабактани!» («Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил!»).
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.