Тени на стене - [22]

Сидя на корточках, Нечаев запихивал свой вещмешок под кровать. И когда дверь за его спиной отворилась с грохотом, он невольно вздрогнул.

На пороге стоял верзила–матрос со светлыми рыжеватыми усиками на скуластом лице.

— С прибытием!.. — пробасил матрос и развел руки в стороны, словно хотел сгрести в охапку и Нечаева, и Сеню–Сенечку, и Костю Арабаджи вместе с их койками и тумбочками. — Будем знакомы. Троян, старшина второй статьи. А в миру просто Гришка, Григорий…

Он шагнул вперед, и в комнате сразу стало тесно, а когда за ним в нее ввалились его дружки, она и вовсе превратилась в душный корабельный отсек. Не повернуться!.. Кто оседлал стул, а кто взобрался на подоконник.

Троян и четверо его друзей прибыли вчера вечером. Откуда? Троян подмигнул: об этом история умалчивает. Их предупредили, чтобы не болтали лишнего. Кто? Разумеется, капитан–лейтенант…

— Брось заливать, Гришка, — сказал веснушчатый матрос в тельняшке с закатанными рукавами, — Тут все свои. А вы откуда, ребятки? — он повернулся к Косте Арабаджи.

— Из первого полка. Разведчики. А до этого…

— Подходящая анкета, — кивнул веснушчатый и подбоченился. — Ну, а мы — дети лейтенанта Гранта. Слышал о таком?

На Костю, однако, его похвальба не произвела впечатления.

— За кого ты меня принимаешь? — спросил он с обидой. — Думаешь, я про детей капитана Гранта не читал? Грамотный…

Его слова заглушил хохот. У Трояна проступили слезы. Веснушчатый упал на койку.

— Уморил!.. — Он с трудом сел, держась за живот. — Да мы из отряда Гранта Казарьяна.

— Лейтенанта Казарьяна, — уточнил Троян.

Так вот они какие!.. Нечаев с интересом посмотрел на Трояна. Он слышал об этих разведчиках. О них рассказывали чудеса. Говорили даже, будто у них в отряде есть девушки…

— Только одна, Аннушка, — ответил Троян. — Но мы бы ее и на десяток парней не променяли.

Троян рассказал, что вчера их подняли по тревоге. Думали: новое задание. А им говорят: собирайтесь. Только пятерым. И повезли. А отряд остался на Татарке. Ребята, должно, отдыхают. А может, снова в тыл к румынам ушли, тут разве узнаешь? Капитан–лейтенант отшучивается. А из второго, который в кепочке ходит, вообще слова не вытянешь.

— Я бы на твоем месте смотался в город, — сказал Нечаев Трояну. — В три часа обернуться вполне можно.

— В город? Легко сказать! А ты попробуй, — ответил Троян. — Ты что, часовых не видал? Не выпускают. Муха и то не пролетит.

— Как? — Костя Арабаджи вскочил. — Мы разве под арестом?

— Выходит, так.

— Я этому капитан–лейтенанту…

— Не поднимай волну! — Нечаев схватил ого за руку. — Сиди.

— Так ведь обедать пора, — Костя еле–еле ворочал языком. — Одним воздухом сыт не будешь.

— А как тут харчи? — спросил Сеня–Сенечкл. Он всегда был хозяйственным парнем.

— Ну, кормят, как на убой, — ответил Троян. — Сам увидишь.

Длинный стол, накрытый клеенкой в ромбиках, стоял посреди пустой комнаты. Двери и окна, выходившие на веранду, были открыты. Капитан–лейтенант не заставил себя ждать. Рядом с ним уселся штатский, снявший кепочку, и тут оказалось, что он лысый и его темя медно блестит. Капитан–лейтенант уважительно величал его Николаем Сергеевичем.

Дневальный открыл привезенные из города термоса — на даче не было камбуза — и разлил по тарелкам янтарный суп. В центре стола высилась горка ржаного хлеба.

Обедали чинно, степенно. Капитан–лейтенант притворялся, будто не замечает тревожных взглядов. Он благодушествовал, целиком отдаваясь трапезе, а потом, вытерев губы бумажной салфеткой, осведомился:

— Сыты?

— А компот? — спросил веснушчатый дружок Трояна.

— Это какой еще компот? — удивился человек в штатском.

— Морякам положено, — с вызовом сказал веснушчатый. — Мы на Татарке и то получали. Браточки подтвердить могут.

— Истинно, — прогудел протодьяконским басом Троян.

«Дети лейтенанта Гранта» были зачислены на довольствие во вторую кавдивизию. А кавалеристам, как известно, компот не полагается. Но «дети» своего добились. Однажды к ним приехал дивизионный комиссар. Свой, из моряков… Поблагодарил от имени командования и спросил, что бы они хотели получить в награду. А они возьми и ответь хором: «Компот на третье». Моряки они или нет? А если моряки, то подавайте им компот. Они уже обращались с этой просьбой, а их на смех подняли. Разве не обидно? Компот, дескать, будет у всех после войны… А дивизионный комиссар их сразу понял. И распорядился…

— Будет и у нас компот, — пообещал капитан–лейтенант. — Что еще?

— Тут некоторые интересуются… Для чего нас сюда привезли?

— Как для чего? — капитан–лейтенант постарался изобразить удивление. — Купаться будем, плавать… Надеюсь, плавать все умеют?..

— Какой моряк не умеет плавать? — обиделся Костя Арабаджи. — Я во всех заплывах участвовал.

— А другие?

Никто не отозвался. Нечаев катал по клеенке хлебные шарики. К чему играть? Капитан–лейтенант отлично знает каждого. Он их сам отбирал. А теперь темнит.

— Допустим, что и остальные тоже умеют плавать, — сказал Нечаев. — Вы это хотели от нас услышать?

— Вот именно, — подтвердил капитан–лейтенант. — Тогда, пожалуй, начнем…

Восемь пар глаз смотрели на него настороженно, цепко. Слышно было, как внизу, под обрывом, шуми г. море.