Тени леса - [13]
— В стороны! — командует Гарольд.
Дио рывком оказывается на груде костей. Он закидывает Сатори на плечо и успевает отпрыгнуть в сторону до того, как копошащиеся под ними мертвяки, собравшись в огромную уродливую тварь, начинают подниматься из земли.
А ведь это отродье, отдаленно напоминающее собаку, с легкостью может переломить мне позвоночник. Я с ужасом осознаю это, когда одна из конечностей опускается рядом и медленно погружается в рыхлую почву. Тряхнуло — и вот я уже сижу на земле. Напряженная, готовая вот-вот отскочить, откатиться в сторону. Но вместо этого пачкаю ладонь в грязи и черчу на костяной лапе уже знакомый знак.
Атум.
Яркая вспышка на мгновенье выхватывает из темноты ллок’ар. Конечность рассыпается на множество мелких костей, псину клонит вбок, и наконец она падает. Танум вард — это смешно — с трудом знает, как удержать то, что создал. Но тварь всё еще не распадается по частям. Всё еще целая. И у нее, к моему сожалению, есть еще три лапы для того, чтобы раздавить меня.
— Сколько ты еще будешь возиться?
— Осталось немного! — отвечают мне сразу три голоса.
Три, мать их! Словно все они что-то делают. Чертят круги на земле, отвлекают на себя сотворенное танум вардом отродье. Нет! Первым занимается Зенки, вторым… собираюсь заняться я.
Поднявшись с земли, хватаюсь за одно из ребер пса и просовываю ногу в другое. Юнец с железкой, которого я вижу сквозь кости твари, кажется, даже не замечает меня. Он сосредоточен. Поддерживать сотворенного зверя — занятие не из простых. Уж куда проще на потолке спать, за балку уцепившись.
Мальчишка нелепый. Мне смешно от того, что вырезано на выступающих ребрах. Поверьте, я вижу это слишком хорошо. А ведь он наверняка местный. Почему я так думаю? Шрамы на его теле — знаки хранителей Тернква, которых танум вард попросту запечатал в себе. А на подобное нужно время. Много времени. Куда больше, чем понадобилось мне, чтобы хотя бы просто чувствовать Атума. Скорее всего, в лесах жил долгое время, а тут вернуться в родную деревню решил. Да так, чтобы, если не вспомнили, то запомнили бы.
Меня тошнит от этого ничтожества! Тошнит. Я бы с радостью вспорола ему брюхо. Да только разбегутся без него мертвяки. Но пока танум вард дышит, они здесь. Собраны в некое подобие дворняги, которой он всё еще пытается вернуть развалившуюся конечность, даже не понимая, что произошло.
Я с легкостью перекидываю ногу, сажусь на жесткую костяную спину, и в этот момент танум вард видит меня. Смотрит своими белесыми глазами, рот открывает. Наверняка думает, что в моих действиях есть какой-то смысл. Не станет же никто в здравом уме просто кататься на псине, собранной из не одной сотни мертвяков. Мальчишка ошибается. Ведь… почему нет? Не каждый день удается развлечь себя чем-то подобным.
Особенно интересным это становится, когда, увидев меня, Гарольд командует слезать, Дио поддерживает громким свистом, всё еще удерживая на своем плече Сатори, а тварь приходит в движение. Ее нелепое тело извивается. Пес то прижимается к земле, то выгибает спину, то пытается подпрыгнуть. Танум вард совсем забывает о том, что у его творения всего три лапы. Ему хочется сбросить меня. Но я слишком крепко держусь.
— Готово!
Зенки, наш тихий Зенки завершает узор, поставив жирную точку большим пальцем. Ладони прижимаются к основаниям трех изображенных рядом кругов, и они тут же вспыхивают алым. Сияние становится ярче и ярче. Земля под ногами начинает подниматься. Огромная тварь, и прежде едва державшаяся на своих троих, падает мордой вниз, и я, наступив на ее тупую плоскую голову, осторожно спрыгиваю и отхожу в сторону.
Свечение пробивается сквозь пальцы Зенки. Оно бьет в глаза, слепит. И я понимаю: так не должно быть. Цвет большинства знаков, которые человек приводит в действие одним лишь касанием, — бело-синий, реже мелькает зеленый или белый. Красный же дает понять, что…
— Узор нарушен! — выкрикивает Гарольд. — Всем найти укрытие.
Пытаясь добежать хотя бы до ограждений, думаю, что это худший из возможных исходов. Когда же гремит взрыв и земля разлетается в разные стороны, а нас — тех, кто оказался дальше от его эпицентра — выбрасывает за пределы ллок’ар, осознаю: худшее еще впереди. Потому что мы устроили настоящий дождь из треклятых костей. Они падают откуда-то сверху, вонзаются в рыхлую почву, и нет им числа. Я закрываюсь руками, чтобы ни один обломок не попал в глаз. Я, знаете ли, свои глаза люблю.
Танум варда не видно, а на месте, где он стоял, теперь зияет вторая дыра. Видать, Зенки выбрал именно его точкой, где исказятся магические потоки. Не скажу, что его решение было неверным. Мы разом избавились от двух проблем: и от хозяина костей, и от тех, кого он успел призвать. Да только…
— Нам не заплатят, да? — Я устало откидываюсь назад и ложусь на поломанные доски, еще совсем недавно бывшие изгородью.
— Да, — выдыхает Лиат. — Было бы неплохо нам…
— Собрать вещи и свалить отсюда, пока нас не нашли?
— Именно, — отвечает Гарольд.
И нам ничего не остается, кроме как согласиться.
И ПРИШЛИ ЛОВЧИЕ
Вдох-выдох.
Откройте окна, двери, пустите свежий ветер. Почувствуйте, как он шелестит вашими одеждами, треплет волосы. Ощутите запахи, которые он приносит из ближайшего леса. Это пушистые ели и цветы парц
Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.
Они встретились тихим зимним вечером. Такие разные и такие одинаковые. Сомнения и неуверенность в правильности могли бы им помешать, но они не устояли под натиском сильных, искренних чувств. Это была их сказка. Сказка на двоих… Сказка с печальным концом. Сможет ли он начать свою жизнь заново? Сможет ли жить без души?
Гелион — это волшебный мир, переживший настоящий апокалипсис. Древние люди и высшие вели жестокую войну сотни лет и полностью уничтожили свою планету, лишь великая магия не позволила миру погибнуть окончательно. Теперь Гелион полон летающих островов, а современные люди уже и не помнят каким был этот чудесный мир до Раскольной Войны. Прошли сотни лет, и император Черного Солнца решается на небывалый поступок — завладеть машиной Фарруна, которая сможет объединить расколотый мир воедино. Однако не всегда добрые помыслы оказываются таковыми.
Действия происходят до событий первой части. Кэйл, всегда мечтавший изменить свою жизнь, попадает к Псам и принимается за тренировки, чтобы доказать всем вокруг, что он достоин этого места. Он находит друзей, девушку, даже сестру, о которой никогда не знал, но вместе с этим в его жизнь врываются опасности и тайны, которые нужно поскорее раскрыть. В самом центре Логова разрастается заговор, начинают умирать Капитаны, появляются предатели. И если не остановить их, то конец придёт не только всем Псам, но и главному герою тоже.
Русская боярыня воспитанная в монастыре, приезжая домой попадает в водоворот политических интриг от которых приходится бежать. Ее преследуют очень навязчивый ухажер, наследный принц Франции. Но боярыня молода и упряма, поэтому несносному кавалеру придется хорошо " побегать" что бы добиться расположения девицы.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?
Мир уже не будет прежним – настало время настоящего колдовства, и могущественные существа из страшных сказок готовятся противостоять людям… Буря, разразившаяся в ночи, уничтожила все, что было дорого. Самый близкий человек, обернувшись птицей, улетел прочь, оставив лишь страницу древнего Манускрипта. Юной травнице Алиде предстоит долгий путь и тяжелый выбор, от которого зависит судьба всего королевства: отдать страницу волшебникам Магистрата или заключить союз с темными силами? На что она готова пойти, чтобы исполнить самое заветное желание?
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники серого волка — сквозь буреломы и болота он проведет тебя в страны, о которых никто не слышал, в потаенные уголки твоей собственной души.
Если ты потерялся в лесу, то кричи. Кричи что есть сил, глотай влажный дух, ступай на упавшую хвою, на гнилую листву и зови того, кто спасет тебя, кто отыщет и выведет. Забудь, что выхода нет, как нет тропы, ведущей из самой чащи леса, если он принял тебя своим. Кричи, покуда силы в тебе не иссякнут. Кричи и дальше, пока не исчезнешь. Пока не забудешь, куда шел и зачем бежал. Пока сам не станешь лесом. «Сестры озерных вод» — первая часть мистической истории рода, живущего в глухой чаще дремучего леса. Славянский фольклор затейливо сплетается с бедами семьи, не знающей ни любви, ни покоя.
Смерть здесь неотделима от удачи, а удача — от смерти. Море полно тайн, и бороздят его пираты трех гильдий. Соколы верны своим государям. Волки верны чести. Крысы верны лишь монете. Для короля Талла пираты — враги, но для сбежавшего принца Ино они — семья. С легендарным прозвищем, со шлейфом подвигов и преступлений, с верной командой он стал капитаном лучшего волчьего брига и почти забыл свой дом. Но прошлое зовет назад криком о помощи. Отец мёртв. Страна бедствует. Ею правит бог страха. Ино верит, что вернулся ненадолго — усмирить бунты и короновать сестрицу.