Тени и отзвуки времени - [103]

Хорошо бы каждый месяц праздновать Тет чунг тху!

Стоило теперь Тхом увидать полную луну, и ее нельзя было уложить спать. Она внимательно разглядывала луну, и ей чудилось, будто это вовсе не луна, а круглый пирог, вкусный, сладкий и ароматный, хоть клади его на стол, прямо на «гору сластей». Надо попросить маму, чтоб она испекла побольше сладких лун. А эта, что висит за окошком, самая большая и красивая, непременно достанется Тхом, когда будут «ломать гору»[186].

Луна поднималась все выше и становилась все больше и светлее. Тхом и сама не заметила, как заснула, сложив ладошки на животе. И снилось ей, будто она держит в руках пирог, сладкий и круглый, как луна за окном.

Бабушка и дедушка захотели съездить в деревню, где вся семья жила в эвакуации. Через неделю они вернулись и, едва войдя в дом, воскликнули:

— Ну внученьки, праздник-то ваш уже на носу!

Тхом и Нгот стали разбирать бабушкин и дедушкин багаж: клетку с курами; торбу пахучего клейкого риса «неп» — надкусишь зернышко, а в нем капельки соку, белого, как молоко; фрукты всякие и разные, от крушины до огромных грейпфрутов.

А луна с каждым вечером становилась ярче и круглее.

Проснулась Тхом однажды, смотрит — а на столе красуется множество сладких пирогов «зео». Одни пироги круглые, точь-в-точь как луна, а другие — нет.

— Нгот, а Нгот, — спросила Тхом сестру, — что это за некруглые пироги?

— «Некруглые»! Скажешь тоже… Они — квадратные.

— Какие?

— Квадратные! У них все стороны равны и все углы прямые.

— Если прямые, почему же они загибаются?

— Ладно, начнешь учиться в школе, как я, сразу все поймешь.

— Нгот, а Нгот, а какие вкуснее — круглые или эти… прямые!

— Горе с тобой, — одинаковые! Одно тесто, одна начинка…

Значит, круглые пироги и квадратные — все на один вкус, решила Тхом, и каждый ест какие ему больше нравятся.

Она отвернулась от стола и тихонько подошла к маме и Нгот. У мамы ладошки были зеленые-презеленые, как салат на кухне, как листья в саду; а у Нгот — красные, словно праздничные флаги на улице. Мама с сестрой, каждая в своей чашке, красили грейпфруты. Зеленые и красные грейпфруты были куда красивее обычных — блеклых, желто-белых.

— Мама, скажи, пожалуйста, почему лунные пироги делают не круглыми, как луна, а квад… квадратными?

Нгот засмеялась и крикнула:

— Ну-ка, ты, великий математик, отойди подальше! Испачкаешь платье, потом не отстирается.

А мама сказала:

— Доченька, ты бы лучше сбегала к деду. Посмотрела бы, какие он во дворе фрукты раскладывает. Там и крушина есть, и гуайявы, и хурма без косточек, а грейпфрутов видимо-невидимо.

Около дедушки сидела кошка — белая с черными пятнами. Кошка легонько тронула лапой спелую желтую гуайяву. Она выкатилась из нижнего ряда горки, и все плоды рассыпались — по мощенному красным кирпичом двору. Пришлось дедушке собирать их и мыть заново.

— Знаешь, дедушка, — объявила Тхом, — я не люблю нашу кошку!

— За что ж ты ее не любишь, внученька?

— Уж очень много у нее в лапах колючек. Скажи, дедушка, а кошка ест сладкие пироги? Если ест, пускай берет себе квадратные, ладно?

Дедушка ничего не ответил. Он вытирал полотенцем целую гору тарелок и блюдец. Они были тоже круглые.

— Послушай, дедушка, а бывает квадратная луна и квадратные грейпфруты?

— Да что это с тобой, внучка? Ты же у нас умница и вдруг болтаешь всякий вздор! Луна всегда круглая, и грейпфруты — тоже.

Тхом очень любила играть и шутить с дедушкой, но дело было серьезное. И она снова спросила:

— А зачем же тогда делают квадратные пироги?

— Квадратные, круглые — пироги как пироги: мягкие и сладкие… Круглые пироги — это вроде небо или солнце с луной. А квадратные — земля[187]. Ох, постреленок, все-то тебе надо знать, беги лучше погуляй. Не мешай нам с бабушкой готовить «гору сластей», а то и праздничную луну прозеваем.

«Ну прямо беда, — думала Тхом, — даже дед ничего не захотел объяснить… Разве это объяснение: «земля», «небо».

А на улице все громче и громче грохотали барабаны. Звонкой дробью раскатывался барабан «эть» с медным корпусом. Гулко гудел бочонок, сотрясавшийся в лад пропущенной сквозь него веревке, которую дергали и трясли с обоих концов парни и девчата. Везде слышались веселые песни, шутки. Тут уж каждому стало понятно: праздник начался.

«Тетушка Луна» весело улыбалась за окном и светила изо всех сил — ярче, чем солнце в полдень. Но над «горою сластей» у Тхом было еще светлее: маме показалось мало горевших под потолком электрических лампочек, и она зажгла много-много свечей. От барабанного гула поднялся ветер, и огоньки свечей метались из стороны в сторону. А веселые зайчики от огоньков прыгали в широко раскрытых черных глазах Нгот.

Громкие раскаты барабанов всколыхнули всю столицу. И тетушка Луна, растроганная этой встречей, подмигивала с небес двум сестренкам — Нгот и Тхом.

К ним в гости на праздник пришел старый директор маминой школы. А дедушка пригласил и уличного старшину. Ведь с гостями куда веселее.

Наконец все были в сборе. Мама взяла из «горы сластей» блюдо с пахучим, сваренным на пару рисом, в середине которого желтела затейливо изогнутая вареная курица. Нарезав курятину, мама наполнила рюмки розоватой наливкой и, как положено, пригласила гостей «сломать гору».