Тени Богов. Избавление - [17]
— Новости для охраняемых особ, — с трудом пробормотал Хелт, наконец нашел на поясе меч, плюнул, вытер со лба, царапая его кольчужной перчаткой, пот. — Еще неизвестно, кто кого охраняет…
Глава третья. Глаза
«Смотри и увидишь»
Пророк Ананаэл. Каменный завет
Они обогнули Урсус с севера еще в темноте. Промчались пыльным проселком не менее трех десятков лиг, лишь иногда склоняя головы под ветвями, которые в ночном сумраке казались перекладинами выставленных вдоль дороги виселиц. Затем выбрались на неухоженную, но все же мощеную дорогу, которую Гледа и не пыталась узнавать, и уже ранним, звенящим от тишины утром преодолели еще пару десятков лиг, пока сразу за мостом через быструю речушку Ло Фенг не поднял руку, не спешился и не повел лошадь по языку каменной осыпи сначала в прохладную воду, а потом, через сотню шагов, по прозрачным струям в заросший папоротником лес. Не прошло и пяти минут, как на оставленной в стороне дороге послышался стук копыт лошадей преследователей.
— Двое, кажись, — прошептал Стайн и с уважением посмотрел на Ло Фенга. — А я не поверил. Как ты их услышал? В самом деле, что ли от самого трактира за нами держались? Неужели молодой король надзор за нами учинил?
— Нет, — коротко ответил Ло Фенг, вновь взял под уздцы лошадь и вновь вошел с нею в воды мелкой речушки.
— Вот так, — с кривой ухмылкой развел руками Скур, подмигнул Гаоте и повел свою лошадь вслед за эйконцем. — Мудрость она такая… молчаливая.
Во второй раз Ло Фенг выбрался на берег чуть ли не через лигу — у подножия известкового холма, поросшего светлым сосновым бором, но не из-за леса, а точно там, где вместо гальки на дне речушки начинался ил. Гледа ждала, что эйконец обогнет предательское место и вновь отправится по воде вглубь берканского леса, что тянулся в этом месте чуть ли не до Молочных гор, но Ло Фенг дал команду вставать на привал, хотя костер разводить не разрешил. Точнее, коснулся плеча Стайна, который нагнулся за валежником, и покачал головой — «Не надо».
Гледа спрыгнула с лошади, поймала понимающий взгляд Скура, вложила в протянутую руку колдуна уздцы лошади и отправилась через заросли орешника к реке. Прошла по берегу, стараясь не сбивать росу с травы, остановилась над склонившейся над водой ветлой, сквозь крону которой лучи солнца нащупывали разноцветную гальку на дне реки, и стала раздеваться. Через минуту, оставив пояс с мечом на береговом срезе, ступила в воду. Медленно опустилась в речные струи, легла, почувствовала спиной гальку, поймала пальцами рук и ног водяные жгуты, взъерошила короткие волосы, ощупала лоб, который еще не так давно пекло от страшного знака, и вдруг заплакала. Без рыданий, без всхлипываний, без рези в глазах. Слезы наполняли глазные впадины и скатывались по вискам, смешиваясь с речной водой. Небо, солнечные лучи, узкие листья ветлы дрожали, переливались, искрились тенями и сливались друг с другом. Неожиданно стало спокойно и хорошо, хотя сквозь яркое мельтешение Гледа сначала видела брата Макта без одной руки, потом отца без обоих рук, а вслед за ними и всех остальных, что шли вместе с нею последние несколько недель нелегкой дорогой, и не добрались до этих прозрачных струй. Только одного она не видела и не хотела видеть — того, что произошло возле опакумского менгира.
Не поднимаясь, она закрыла глаза и принялась себя ощупывать. Нашла затянувшиеся раны, в которые Ло Фенг вставил камни Бланса, прикоснулась к ним и удивилась, что почти не чувствует боли. Камни под кожей казались чем-то вроде семян вяза, с твердым ядрышком в центре и ощутимым крылом вокруг, и холодили пальцы даже через кожу. Гледа стала ощупывать себя дальше и вдруг вздрогнула, зацепив браслетами на руках соски. Ощущение было не то что болезненным, а каким-то непривычным, словно на недавнюю рану наросла молодая и тонкая кожа. Гледа чуть приподняла голову, удивилась тому, что соски ее явно потемнели, осторожно потрогала грудь и скользнула ладонями к лону. Низ живота тянуло. Секунду или две ей хотелось или завизжать от ужаса или протянуть руку, выхватить меч и вспороть собственный живот, но холодные струи словно успокаивали ее, поглаживали, охлаждали. Она попробовала заплакать снова, но не смогла. Повела головой, поймала губами выплеск речной волны и проглотила его.
— Не задерживайся, — услышала она голос Ло Фенга и, выставив перед собой меч, вскочила на ноги.
Он стоял к ней боком и смотрел не на нее, а туда, куда убегала река. В руках у него был сверток.
— Не задерживайся, — повторил он негромко, и она вдруг поняла, что толком не слышала его голоса. Разве только на стене Опакума, но там голос эйконца почти всегда смешивался с шумом осады.
— Хода нам выделил не самых плохих лошадей, хотя и им нужен отдых, но из леса нам придется уйти, — продолжил говорить Ло Фенг. — Конечно, полсотни лиг многовато даже для самых хороших лошадок, но нам надо проделать хотя бы еще десяток лиг. Я предпочту остановку в поле, в каком-нибудь распадке или на холме. В этом лесу не все ладно.
Она начала озираться, и только теперь, выбравшись из воды и смыв с себя то ли усталость, то ли отчаяние, почувствовала — в лесу что-то есть. Или кто-то.
Мир изменялся дважды. Сначала он был опален в пламени упавшей звезды. Затем устоял в битве с демонами. И вот, через семь сотен лет чаша бытия вновь переполнилась. Колосья сущего созрели и склонились к земле. Грядет Жатва. Юная Гледа Бренин переступает порог, не ведая, что уже не вернется домой.Роман является сюжетной основой игры Ash of Gods: Redemption.
Оказавшись в неведомом краю среди чужого народа, механик не изменил себе. Он по-прежнему заставляет работать механизмы, но теперь ему приходится разбираться и с людьми, и не только с людьми. И не всегда это нравится и тем и другим. Он движется к неведомой цели и обретает бесценное, когда утрачивает дорогое.
Он родился в мире, укрытом небосводом цвета сухой глины. Он лишился матери в шесть лет, никогда не знал отца. Его нынешний удел — жизнь бродячего циркача и редкое, но изощренное воровство. Его названые родные такие же изгои, как и он сам. В его душе планы мести, потому что в его мире справедливость подобна изделиям ремесленников, она создается собственными руками. Но когда ему исполнится шестнадцать, на его уничтожение будут брошены силы целого государства. И не только они…
Призраки прошлого оживают, тени обретают плоть, неясные предания обращаются ужасной явью. Некогда поверженные демоны выбираются из убежищ. Арбан Саеш продолжает искать разгадку гибели бога, но еще не знает, что для сражения со злом его придется разбудить.
О нем многие забыли, но воин, по вине которого случилась Пагуба, затопившая Салпу болью и смертью, воин, благодаря которому Пагуба отступила, все еще жив. Он продолжает путь, который может как уничтожить мир под раскаленным небом, так и спасти его.
Молодой парень не подозревает о собственных способностях и талантах и ничего не знает о необыкновенном предке, кровь которого течет в его жилах. Но однажды в его доме появляется демон. К несчастью, он не испытывает к землянину ничего, кроме ненависти…
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.