Тенебрариум - [32]

— Ага, и зачем мы тогда сюда пёрлись? — ответил Тимон.

— Поверьте, здесь есть масса не менее интересных и вполне безопасных мест. Один Байкал чего стоит. Отсюда до него на машине меньше часа езды. Красотища неописуемая, впечатлений получите море, и живыми останетесь.

— А мы с Юльком только что с Байкала вернулись, — ответил Ромео. — Назад, что ли, ехать? Не-ет, раз уж решили…

— Чё ты нас отговариваешь? Мы сюда не для этого приехали. Если вы собрались показать нам Зону — так показывайте, — начал нервничать Шеп.

— Выбор за вами, — вздохнул Думейн. — Но учтите. Деньги назад не возвращаем.

— Кто бы сомневался, — хмыкнул Тимон.

— Короче, уважаемые. Те, кто всё-таки решили ехать, садятся обратно в машину. Я дам вам подписать кое-какие соглашения, снимающие с нас ответственность за вашу безопасность. То есть, что бы с вами там не случилось — мы за это никакой ответственности не понесём. Это сугубо ваше право на риск. Мы лишь предоставляем вам возможность нелегально, подчёркиваю — «нелегально», пересечь закрытые кордоны, и посмотреть на запретную территорию. Подписав документ, и оплатив наши услуги, вы переходите в подчинение к Робину. С этого момента, Робин — ваш царь и бог. Если хотите вернуться целыми и невредимыми, прислушивайтесь к каждому его слову. Все его указания и предписания считайте законом, который следует неукоснительно исполнять. Вам всё понятно?

— Понятнее некуда. Надеюсь, что у Робина фамилия не Сусанин? — сострил Николай.

По группе прошёлся лёгкий смешок.

— Может и так, — хмуро кивнул Робин. — Поэтому Дум и предложил вам поразмыслить немного, прежде чем ехать со мной. Никаких гарантий я вам давать не собираюсь. Всё основывается на полном, беспринципном доверии. Верите мне? Поехали. Не верите — лучше оставайтесь здесь. Так всем лучше будет: и вам и мне.

— Вопросы у кого-нибудь есть? — спросил Дум, вынимая из кабины стопку бумаг.

— Сколько продлится экспедиция? — спросил Ромео.

— Два дня, — ответил Робин. — Значит сейчас выдвигаемся к Зоне, пересекаем первый кордон, доезжаем до деревни Паутовки, там ночуем. А завтра поутру стартуем дальше, проезжаем второй кордон, и добираемся до Иликтинска. Там тусуемся три часа. Больше не позволяют опричники. Да и самим стрёмно. Потом едем назад с небольшой остановкой в Паутовке. К вечеру добираемся до Иркутска, и прощаемся.

— А на ночёвку оставаться обязательно? Сегодня туда-обратно махнуть никак не получится? — спросил Ковбой.

— Не получится. До Иликтинска двести пятьдесят километров. Плюс бодания на кордонах, сначала с полицаями, потом — с опричниками. До наступления сумерек осталось чуть больше пяти часов. Туда днём-то опасно лезть, а как начнёт смеркаться — вообще самоубийство. Поэтому будем поступать по-уму. Кстати, Дум вас предупреждал насчёт фотиков и прочего?

— Предупреждал, — кивнул Тимон. — И чё?

— Угу, и все набрали фотокамер, да планшетников. Как об стенку горох, — покачал головой Думейн.

— В общем, предупреждаю. Опричники вам не позволят аппаратуру провезти. У них там всё как в аэропорту, просвечивается.

— Чё, отберут, что ли? — насторожился Шеп.

— Отобрать — не отберут, но заставят сдать на хранение, пока мы по городу шлёндаем. Ну а если выяснят, что среди вас есть журналисты — то вообще в город не пустят. Поэтому, господа спецкоры, если вы маскируетесь, то знайте. Нам-то плевать, а вот опричники вас полюбому вычислят и высадят. Считайте, зря деньги заплатили.

— А на писателей это не распространяется? — осторожно спросил я.

— На писателей — не должно. У нас, правда, не было ещё писателей ни разу. Но были учёные, художники. Их пропускали, — кивнул Робин.

— А если у нас тут кое-что, кое-какие приборы, — озабоченно залепетала Оливия.

— Да-да, дозиметр, там, термогигрометр, — присоединился Зелёный.

— Это активисты, что ли, опять? — спросил Робин у Дума.

— Они самые.

— Понятно… Нет, на вашу шарабуру опричники не реагируют, так что не парьтесь. Главное, не буйствуйте на кордонах, и не пытайтесь что-нибудь вытащить с Зоны. Этого они не любят.

— Ну что? Ещё вопросы есть? — повторил Думейн, недвусмысленно поглядывая на часы.

— У матросов нет вопросов, — кивнул Робин. — Тогда порядок. Все, кто готовы отправиться со мной — милости прошу в транспортное средство. Дум, раздай им прокламации, пусть подпишут. Вот, сейчас вам мой коллега раздаст листочки. Ознакомьтесь, подпишите, и вносите оплату, согласно нашей договорённости.

Команда потянулась обратно в салон, у входа поочерёдно принимая из рук Думейна листы А4 с отпечатанным на них текстом. Я принял свой лист, и забрался в прохладный, попахивающий бензином салон. Угнездившись на свободном месте, принялся изучать документ. Это была обычная записка, простой формы, в которой говорилось, что я — «ФИО», паспорт: «серия, номер, выдан», отправляюсь в экстремальный поход добровольно и без принуждения. А гражданин Скворцов Максим Игоревич (так вот как зовут Робина на самом деле) — выступает в данном походе как наёмный водитель, согласившийся доставить меня до указанного мною места, по моей личной просьбе. И он не берёт на себя ответственность за мою жизнь, или здоровье во время вышеуказанного турпохода. Дата, подпись.