Тень Желтого дракона - [6]
— Красива была твоя Ляо?
— Еще бы! Глаза узкие, сама хрупкая, нежная, пальцы тонкие-тонкие!
— Ну продолжай. Что же было потом?
— Потом служанки начали болтать, что Ляо просватана. Ее собирались выдать замуж куда-то далеко. Незадолго до свадьбы Ляо совсем перестали выпускать из дома. Хозяин был занят и ни разу не вызвал меня к себе. Накануне свадьбы, вечером, я обнаружил у своей постели небольшой сверток. В нем оказалось около двадцати цянь — мелких монет и два свитка. Сперва я развернул маленький свиток. Там рукой Ляо была написана всего одна строка: «Ночью беги. Будь осторожен. Прощай!» Торопясь, оглядываясь по сторонам, я развернул второй свиток и не поверил своим глазам! Это был даньшу[11] на меня! От радости я обмер. «Не может быть!» — беззвучно шептали мои губы. От волнения дрожали руки, и я никак не мог чиркнуть кремнем. Наконец огонь загорелся, и я поспешно сжег даньшу. «Ань-ин, ты свободен!» — кричало все во мне. Еле сдерживая кипевшую в груди радость, я осторожно вышел за ограду. Помогло то, что мне давно было разрешено свободно ходить вокруг. Как только остались позади пределы имения хозяина, я бросился бежать изо всех сил. Я шел куда глаза глядят, обычно по ночам, а днем скрывался. Помыкавшись около трех месяцев по неведомым тропинкам, по бездорожью, добрался вот до вашей землянки.
— Как красиво ты говоришь, Ань-ин!
— Я же слушал речи многих вельмож, читал искусно написанные свитки. Говорят: с кем поведешься, от того и наберешься… Ляо вернула мне свободу. Теперь я вольный цяньшоу[12], хоть и бездомный бродяга. Будет со временем и у меня свой дом. Но никогда в моем доме не будет Ляо! Я мечтаю когда-нибудь найти ее, увидеть хотя бы издали…
Ань-ин умолк. Молчал и его приятель. Только тут они заметили, что в густом мраке люди перестали храпеть. Землянка будто вымерла. Лишь через некоторое время кто-то повернулся на бок, кто-то глубоко вздохнул. Послышалось всхлипывание.
— Ой, какой я дурак! — ругал себя крестьянин, молчавший все последние дни. — Зачем бросил сына в реку? Ему тогда тоже было два года. Почему не додумался до такого простого выхода? У меня не голова, а тыква! Если бы я оставил его на базаре, как отец оставил Ань-ина, кто-нибудь взял бы его к себе. Сейчас он был бы уже взрослым. И когда-нибудь вернулся бы ко мне… Он стал бы таким же умным, как этот Ань-ин!
Сразу завздыхали еще несколько человек. Кто-то стал всхлипывать, кто-то рыдать, ругая себя за то, что своими руками загубил своих детей. Начали проклинать указы о подушных налогах. Но никто не посмел и заикнуться о Сыне Неба. Весь свой гнев люди обращали против сборщиков налогов и деревенских старост: они взимают налоги сверх меры, а большую часть присваивают. Значит, настоящие убийцы их детей — они, все эти сборщики и старосты!
В ту ночь байшаньцы были еще более возбуждены, чем при рассказе Ань-ина о родословной нынешнего Сына Неба. Но все равно утром обитатели землянки поднялись по звуку била и побрели к строящейся дороге. Они по-прежнему покорно гнули спины и стонали под плетьми жестоких надзирателей.
Прошли безлунные, темные ночи, и работа строителей дороги стала еще изнурительнее. В последние дни появилась сумасшедшая женщина — растрепанная, в изодранной одежде. Она бродила среди работающих. Надзиратели отгоняли ее, замахивались плетками, но ударить сумасшедшую считали ниже своего достоинства. Так она и ходила, ничего и никого не боясь. Говорили, что она пришла сюда из далекого селения, откуда-то с той стороны горы. У нее была семья: муж, двое детей. Первого в свое время отдали в рабство за долги. Появился второй ребенок. Чтобы не платить налога, отец решил избавиться от новорожденного. Ночью он отнес младенца в кустарник на склоне горы, надеясь, что его съедят волки. Утром мать обнаружила на соломе возле порога наполовину съеденного ребенка — узнала его по пеленке. Оказывается, их же собака, бродившая ночью по окрестностям, наткнулась на добычу и, съев половину, другую принесла домой. Женщина тут же сошла с ума. Муж в ярости убил собаку, поджег хижину и, бросив свой клочок земли, куда-то исчез.
С горечью наблюдал Ань-ин за несчастной женщиной. Она держала в руках продолговатый камень, прижимая его к себе, словно ребенка. Изредка подходила к мужчинам:
— Вот, малыш, твой отец! Он убьет собаку, и ты останешься жив. Не плачь!.. — И тут же разражалась безумным хохотом: — Ха-ха-ха… Да это же камень!.. Камень!.. — Рассудок ее словно прояснялся на минуту. Бросив камень, она обращалась ко всем: — Отгоните собаку! Бейте собаку! Она сожрет вас всех!
Люди опускали глаза, скрежетали зубами, но молчали.
К полудню на склоне сопки, там, где изгибалась река, а вместе с ней и строящаяся дорога, поднялся сизый дым, раздались крики. Работавшие вблизи люди побежали туда. Ни ругань, ни плети надзирателей не могли остановить толпу. Поспешили и байшаньцы, вместе с ними подошел и Ань-ин. Он увидел, как из догорающего костра крюками выволокли обгоревшие человеческие останки. В нос ударил горький чад. Смрад вызывал рвоту.
— А что еще ей оставалось делать?! — кричал кто-то в толпе.
Основная тема творчества Юрия Когинова — человек и его гражданский долг. В новом произведении «Недаром вышел рано» писатель исследует судьбу яркую, но рано оборвавшуюся и потому малоизвестную. За двадцать девять лет жизни Игнатий Фокин успел юношей принять участие в событиях первой русской революции, в годы мировой войны стать одним из членов Петербургского комитета и Русского бюро ЦК большевистской партии, в период Октября как член Московского областного бюро РСДРП (б) возглавить пролетариат Брянского промышленного района. Деятельность героя повести была связана с Л.
Роман Григория Христофоровича Вермишева «Амирспасалар» («Главнокомандующий») рассказывает о крупных военно-политических событиях на Кавказе в XII–XIII столетиях, когда в братском союзе Грузия и Армения сумели отвоевать себе свободу и независимость. Роман о героической борьбе народов за свободу и независимость, о мужестве, о доблести, о любви к своей отчизне.
Василий Боровик — знаток и ценитель русской старины. Сильная сторона его творчества в том, что он органически приобщается к чудесному языку народных сказочников, «гудошников», лукавых пересмешников. Беллетризированные историко-этнографические очерки В. Боровика, составившие эту книгу, вскрывают глубинные пласты народной жизни — быта, обычаев, социальных отношений в среде заволжского крестьянства конца прошлого и начала нашего столетия. В центре внимания писателя — хроника развития и упадка двух родов потомственных богатеев — Инотарьевых и Дашковых, пришедших на берега Керженца и во многом определивших жизнь, бытовой и социальный уклад этих диких, глухих мест.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Книга эта никогда бы не появилась на свет, если бы не носил я первых ее листков в полевой своей сумке, не читал бы из нее вслух на случайных журналистских ночевках и привалах, не рассказывал бы грустных и веселых, задумчивых и беспечных историй своим фронтовым друзьям. В круговой беседе, когда кипел общий котелок, мы забывали усталость. Здесь был наш дом, наш недолгий отдых, наша надежда и наша улыбка. Для них, друзей и соратников, — сквозь все расстояния и разлуки — я и пытался воскресить эти тихие и незамысловатые рассказы.» [Аннотация верстальщика файла].