Тень Желтого дракона - [103]

— В Поднебесной много женщин, и с каждым годом они будут рожать все больше сыновей. Наши шэнбины и верхом, и пешком пройдут и завоюют весь мир! — поспешил оборвать неприятный разговор Ли Гуан-ли.

Глава пятая ЯРЛЫК СВОБОДЫ

Любой ценой, если даже кольцо вокруг кента рассыплется, непременно окружать чакиров — и выходящих из ворот, и приходящих извне! Таков был категорический приказ цзянцзюня.

Но почему-то сегодня даваньцы молчат: не появляются из-за стен и не поднимают пыли вдали. Неужели они умеют читать на расстоянии мысли своего противника?!

— Они прекрасно знают, что вчерашняя хитрость сегодня уже не годится, — заключил Ли Гуан-ли.

— Хотел бы я знать, что они приготовили на сегодня… — опасливо пробормотал Чжао Ши-чэн.

— Гадать не будем. У нас больше нет времени топтаться под этими стенами! — резко сказал цзянцзюнь.

С еще большими, чем в первый день приступа, воем и криками шэнбины кинулись к степе кента. Пока они шли, ханьские камнеметы, самострелы и луки осыпали бойницы, зубчатые выступы стен, улицы, площади и расположенные близко к степе крыши домов камнями и стрелами.

Шэнбины подошли к стене вплотную, и каменный град прекратился. Только лучники ханьцев еще осыпали бойницы стрелами. К стене уже приставили деревянные переносные лестницы, и плети десятников засвистели над головами шэнбинов в красных одеяниях. Те нехотя начали подниматься по лестницам. Вслед за ними карабкались свободные шэнбины. Места падавших от стрел занимали все новые и новые шэнбины. Тех, кто достигал края стены, даваньцы встречали мечами, пиками, топорами, но все же кое-где шэнбины начали появляться и на стене. Воодушевленные этим, ханьцы с неистовыми криками хлынули на приступ. К тому времени они уже успели пустить в ход тараны и выбивали кирпичи и целые глыбы из стены. Ряды даваньцев чуть дрогнули.

Ихшид и его приближенные наблюдали за сечей с самой высокой бойницы справа от главных ворот.

— Начнем? — спросил Чагрибек отца. Модтай кивнул. Тут же по внутренней лестнице сбежал вниз один из телохранителей предводителя. Спустя некоторое время затрубили карнаи. Из бойниц в сторону ханьцев полетели мелкие медные монеты. Иногда среди них попадались и кусочки золота. Шэнбины не сразу сообразили, в чем дело. Но очень скоро повсюду начали раздаваться крики:

— Цянь!

— Чянь!

— Хуанцзинь!

Шэнбины, отталкивая друг друга, принялись искать среди высохшей травы медные и золотые монеты, просеивать сквозь пальцы золу и песок… Даваньцы не стреляли по ним, а обрушивали всю силу удара на карабкавшихся вверх. Неистовый натиск врага иссяк. Десятники поначалу пытались разогнать копошившихся под стеной, но вскоре сами присоединились к ним. Шэнбины словно забыли об атаке. Свистящие плети сотников и сяовэев оказались бессильными.

Ли Гуан-ли велел бить в гонги — цзиньнао, предназначенные для подачи сигнала к отступлению. Под предлогом полуденной трапезы шэнбинов вернули назад. Тем, кто первыми бросились искать монеты, всыпали по двадцать ударов плетью и отняли у них всю добычу.

Даваньские предводители, довольные, что их хитрость, предложенная толмачом Юлбарсбилкой, удалась не спускаясь с высокой бойницы, обдумывали свои дальнейшие шаги.

— Где бы еще достать золота?

— Если бы его хватило еще дня на два!

— А где золотой конь?

— Тот, которого привез в подарок грубый ханьский посол? Наверное, в казне.

— Отдать его кузнецам, чтобы размельчили! — велел Модтай. — Из-за этого поганого золотого коня и началась резня. Пусть теперь нам помогает.

«Ободренные» плетьми и угрозами, шэнбины снопа нахлынули. Вой и крики их были неистовы. Опять, как и утром, они пытались взобраться на стену. Даваньцы осыпали взбирающихся по лестнице шэнбинов стрелами из боковых отверстий бойниц. К удивлению шэнбинов, центральные отверстия были плотно закрыты толстыми чурбанами, которых стрелы не пробивали. Когда первое нападение шэнбинов было отбито, даваньцы снова разбросали медные монеты и маленькие кусочки золота. Послышалась ругань сотников и сяовэев, удары плетей. Шэнбины колебались: броситься искать золото или кинуться вперед, на стену? Вниз опять полетели монеты. На этот раз на солнце заблестело побольше ярких звездочек. Шэнбины не устояли перед соблазном. Целыми толпами ринулись они на поиски золота. Началась толкотня, давка; то там, то здесь возникали драки.

Лучник — отменный стрелок через отверстие в башне прицелился в шэнбина в красной одежде, стоявшего поодаль от грызущейся толпы. Юлбарсбилка подтолкнул его под локоть, и стрела пролетела над головой шэнбина.

— Тот шэнбин мой друг! — улыбаясь, сказал толмач. — Его зовут Ань-ином. Хотя он из осужденных, но видишь, стоит в стороне? Он не падок на золото.

На подозрительный поступок Юлбарсбилки обратили внимание все, кто стоял в башне. Ихшид посмотрел на Кундузбека. Тот возмущенно сказал:

— Какое нам дело до того, хороший это человек или нет?! Лишь бы чинжинов стало меньше, хотя бы на одного.

— On еще принесет вам пользу! — смело ответил Юлбарсбилка.

— Посмотрим. Считай, что этот долг за тобой!

До самого вечера, даже после того, как ударили в било, шэнбины копошились там, где еще было можно найти хоть крошку золота. Вернулись в кольцо, лишь когда стемнело.