Тень Желтого дракона - [10]

Чжан Цянь почувствовал, что он внутренне готов предстать перед Сыном Неба.

* * *

— Начни с того, как ты отправился из столицы шаньюя, — повелел У-ди Чжан Цяню, склонившемуся перед ним в низком поклоне. Ведь Сын Неба не может сказать: «Начни с того, как ты убежал из неволи!» Это выражение оскорбительно для его слуха. Разве его посланник способен бежать? Он может только прибывать и отправляться!

Когда шаньюй заставил Чжан Цяня жениться, приближенные У-ди пустили слух: «Сын Неба сам разрешил посланнику жениться на сюннуске, дабы показать свою милость к сюнну». При любых обстоятельствах никто не должен обнаружить ни малейшего изъяна в делах повелителя Поднебесной! Авторитет Сына Неба непоколебим и непререкаем, и его посланники всегда держатся высокомерно перед правителями других стран.

— Был в Давани. Оттуда поехал в Канцзюй[21], потом в Большие Юечжи. Был в Дася[22]. Вернулся через Соленое озеро[23].

— Сначала говори о ближних соседях!

Чжан Цянь мысленно укорил себя за то, что с самого начала допустил оплошность, хотя долго готовился держать отчет. Сына Неба не интересует рассказ путешественника о том, как он ехал и что случилось в дороге. Повелителю важны сведения об этих странах для другой цели! Чжан Цяню это было хорошо известно. Он должен был начать с ближних соседей и постепенно перейти к дальним. Ведь шэнбины, когда Сын Неба пошлет их в поход, не будут перепрыгивать через целые страны…

— Земли, лежащие от Цзиньчэна[24] к западу и от Наньшаня[25] к северу, где раньше пасли свои стада юечжи, заняли сюнну[26].

У-ди отвел глаза в сторону. Сразу уловив, что ответ ему не понравился, чэнсян[27] императора Гун-сунь Хун заметил:

— Это известно! Что там, подальше?

Посланник опять попал в неловкое положение.

— Лоулань и Гуши, — осторожно начал Чжан Цяпь, — небольшие владения. Их города расположены у Соленого озера. Оно на расстоянии пяти тысяч ли от столицы. На юго-западе от Соленого озера находится земля Юйтянь, где добывают юйши — камень для украшения дворцов. Путь к этим странам нам преграждают сюнну на юге их владения простираются до земли цянов[28].

— А слушаются ли они сюнну? — спросил У-ди, направляя рассказ посла в нужное русло.

— В этих краях кроме Малых Юечжи около двадцати городов: Цюцы, Яньцы, Пулей, Вэньсу, Гумо, Сулэ[29]. Каждый имеет своего правителя. Все они слушаются сюнну, продают им зерно, одежду, разные изделия, а у них покупают скот, лошадей, кожу, шерсть. Все они родственны по языку и обычаям. Друг другу они не подчиняются, но боятся сюнну даже больше, чем нас.

У-ди сделал вид, будто не слышал последних слов Чжан Цяня. Такие слова ущемляли самолюбие Сына Неба. Но в то же время ему нужно было узнать правду. Возможно, на языке у него уже вертелись слова: «Время, когда они будут бояться только нас, недалеко!» Но он не вымолвил ни звука, сидел невозмутимо и величаво на троне из благоухающего дерева, украшенном драгоценными камнями. Создавалось впечатление, что этот человек никогда не торопится, ничему не удивляется.

— Имеются ли в их странах большие реки? — спросил У-ди.

Чжан Цянь сразу понял, что Сына Неба интересуют пути, по которым будут проходить шэнбины. Успокоившись, посол стал говорить о бродах на реках, об обходных путях в солончаках, о колодцах, о родниках в степях, о перевалах, о пастбищах, об ущельях, о лугах…

Рассказ ему удался. Еще бы! Посланник Сына Неба не зря прошел долгие мили по западным землям, видел все сам, расспрашивал местных жителей, купцов, погонщиков верблюдов…

Сын Неба слегка качнул головой. Худощавый шустрый чэнсян Гун-сунь Хун, умевший угадывать желания и настроение повелителя, произнес:

— Продолжим завтра!

Чжан Цянь, низко поклонившись, попятился к двери.

Глава третья ДЕСЯТИЛЕТИЕ, ПОТРАЧЕННОЕ ВПУСТУЮ

Чжан Цяня устраивало, что Сын Неба повелел ему начать свой длинный отчет с ближайших соседей. Ибо, пока речь дойдет до основного, ради чего он был послан тринадцать лет назад на далекий и неизвестный Запад, Сын Неба поймет, как много его посланник сумел узнать и сделать, и будет более милостив. Но как все же изложить главное, не вызывая гнева и раздражения государя? Как скинуть с плеч эту тяжесть? Ведь завтра с утра опять идти к Сыну Неба!

Всю ночь Чжан Цянь не мог заснуть. Думы увели его в недавнее прошлое.

* * *

Два с половиной года назад Чжан Цянь с группой в полтора десятка людей, уцелевших во время бегства от хуннов, приближался к орде[30] хакана — правителя юечжи. Он прикидывал: минул месяц, как они выехали из Давани. Долго двигались по землям Кангха. Тудун, правитель Кангха, не захотел принять посланника. Чжану было сказано, что тудун уехал далеко в степь на охоту за сайгаками и вернется только к зиме. Молчаливый вельможа дал Чжан Цяню своих проводников, и они направились пустыней от берегов Яксарта[31] в сторону Аранхи[32]. Вокруг тянулись бескрайние пастбища. Часто встречались юрты кочевников, табуны лошадей, отары овец, одинокие верблюды, лениво жующие колючки. Ханьцы еле держались в седлах резвых даваньских скакунов.

Хакан юечжи Кудулу встретил послов, стоя посредине огромной шестнадцатистворчатой юрты-шатра. Немногословно справившись об их здоровье, хакан сел на золотой трон, поставленный на возвышении. Этот дорогой трон подарил ему тудун Кангха в знак родственной близости его племени с юечжи. Хакан провел левой рукой, которую украшали золотые перстни с темно-красными и зеленоватыми рубинами, по редкой седой бороде. Лет шестидесяти, рослый, чуть сутуловатый, Кудулу казался спокойным, уверенным в себе человеком. Величественным жестом он предложил своим приближенным и ханьцам сесть на красные ковры, застилавшие пол юрты.