Тень великого колдуна - [25]

— Эй, это же мой мешок! — Возмущенно подскочил Тимхо, охлопывая себя по бокам. — Ой, и папин браслет пропал!

Махнур Великолепный заморгал желтыми глазками, смущенно кашлянул, и внезапно крикнул на весь лес пронзительным визгливым голосом. — Изыкай!

— Извиняемся, ваша милость. — Пристыжено пробормотал кто-то. — Попутали-с. Исправим-с.

Тут же материализовался золотой браслет, горстка серебряных монет…  и большой овальный медальон, подозрительно смахивающий…

Я ошалело пошарила за воротом рубашки, как и следовала ожидать, обнаружив бессовестное отсутствие своей собственности на рабочем месте. Когда только успели, черти?

— Забирайте, теперь это все ваше. Меч, кстати, тоже можете оставить. — Снисходительно разрешил повелитель додо, не обращая внимания на наши вытянувшиеся лица. — Дождитесь, пока зайдет светило. Следуйте за ним и выйдете, куда хотели. Все, аудиенция окончена, прощайте, пустынники!

Клюзай качнул ушами, противно проскрежетал клювом напоследок, и медленно растаял в воздухе, словно клочок лесного тумана.

Закатное небо нарядилось в роскошный темный пурпур, ниспадающий сверкающими складками облаков.

— Кстати, — задумчиво произнесла я, разглаживая перештопанную куртку, которая льстиво вздувалась на груди, хотя почему-то тремя буграми. — Я вспомнила, кто такие додо.

— И кто? — Симург оторвался от созерцания заходящего солнца и с интересом приподнял черную бровь. Где-то невдалеке слышалось журчание ручейка.

— До Великого Потопа их называли Дор-доу, живой лес. И клюзаи и лес составляют одно существо, настолько же древнее, насколько неизученное. Такой лес живет сразу в двух мирах, по обе стороны Порога. В общем, выглядит, как скопление деревьев, кустов и трав, но обладает единым сознанием и магическими способностями. С большой натяжкой можно назвать дор-доу хищником. Он заглатывает путников, а его, так сказать пищеварительные органы, клюзаи забирают у них еду и полезных вещи, наедаясь сами и одновременно насыщая весь организм дор-доу.

— Напоминает человеческий желудок. — Задумчиво пробормотал Тимхо.

— То есть…  — Симург нервно облизал губы, пораженный своей неожиданной догадкой. — Выходит нас съели, прожевали, переварили, а теперь того…

Я не стала констатировать очевидное, хотя в душе предпочитала считать себя не переваренным харчем, а специальным лекарством против удуга. К тому же солнце село и ощутимо потянуло холодом. Может оттого, что рядом находился ручей, а может…

— Давайте возьмемся за руки.

— Зачем? — Иронично скривился учитель алхимии. — Боишься темноты?

— Нет, просто дор-доу нас сейчас того, то есть выбросит в наш мир. А так как у всех разный вес, нас может расшвырять на разное расстояние. Будете потом по округе аукаться.

Я оказалась права. Мы только-только успели сцепить пальцы, как темнота вокруг сгустилась до кромешной черноты. Сердце пронзило неприятно знакомым ледяным жалом Порога. Я на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла…

Глава 4

Ночь испарилась, как грозовая туча. Высоко в синем небе горело раскаленное полуденное солнце. То же солнце, что светило нам, когда нас ссадили с корабля. Трудно было поверить, но, похоже, мы действительно не потеряли ни геша, с того момента, как вошли в лес!

Казалось, мир искренне обрадовался возвращению своих блудных детей: окатил шквалом теплого ветра, организовал настоящий птичий хор, исполняющий залихватские трели, украсил траву разноцветными цветами и даже отрядил комитет по встрече, в виде двух деревенских мужиков с кувшином благоухающего ячменного пива.

Торжественная пауза в приветственной речи слишком затянулась. Сбитые с толку нашим эффектным появлением мужики, с все возрастающим подозрением рассматривали невесть откуда взявшуюся шеренгу держащихся за руки незнакомцев. Мы отвечали им тем же.

— Уважаемые, а не подскажете, как нам добраться до Элгая Зарече? — Решился вступить в контакт Симург, не забыв приветливо улыбнуться.

Мужики молча вытянули руки назад и вправо. Странно, что мы сами не заметили. За частоколом грязных желтых пальцев петляла лесная тропинка, искрилась на солнце широкая речная гладь, даже можно было различить аккуратные прямоугольники огородов и маленькие, приютившиеся на высоком берегу домики.

— Спасибо, уважаемые.

— Мы приветствуем вас в нашем лесу. — Запоздало выдавил кувшинодержец, смахивая выступивший на лбу пот. Его товарищ ограничился вежливым кивком, больше похожим на нервный тик.

— Ну уж нет! — Ноющая боль в боку и пивной запах на пустой желудок, окончательно доконали мое дурное настроение. Я резко шагнула вперед, беспардонно растолкав в стороны топтавшихся на тропинке мужиков. Семь дней моей драгоценной жизни, какому-то дор-доу под куст. — Это мы приветствуем вас в НАШЕМ лесу.

Хозяин единственной корчмы в Элгае Зарече тоскливо проводил глазами кружку, перекачивавшую с подноса разносчицы на столик. Точь-в-точь безутешная мать, провожающая любимого сына в царскую армию.

Дингир-ур с ухмылкой ухватился за ручку очередного «подарка от заведения дорогому гостю», задумчиво поболтал, но пить не стал. За два дня безвылазного пребывания в питейном заведении, знаменитая элгайская настойка на семи травках уже была готова политься у охотника из ушей, как вино из фонтана на главной площади Ниппура.