Тень великого колдуна - [132]

Он поднял глаза, и в них тусклым блеском отразилось отчаяние.

— Ты меня ненавидишь? — Спрашивали они.

— Тебе не нравится Тарзилега? — Спросил он.

К горлу подкатил горький комок. Я вдруг отчетливо поняла, что обладаю властью над этим человеком. Такой же, как он надо мной. Все-таки мы две половинки одного целого, а уж как и во что там все дальше сложится, лучше не думать…

— Нет…  — Одними глазами ответила я. Это было правдой. Я его никогда не ненавидела. Я всегда ненавидела только себя.

— Нет, почему, нравится. Только не в качестве постоянного места проживания.

Колдун торжествующе поджал губы, и тут же быстро добавил, закрепляя результат.

— Вы могли бы навещать старого больного колдуна время от времени. Ты и твоя семья.

— Хватит уже называть их моей семьей. Мы просто…

— Хватит уже врать. Не повторяй моих ошибок, Умбра. Ты же любишь этих детей, как собственных. А они тебя. Вы нужны друг другу. А если ты надумаешь опять трусливо сбежать и бросить их, как в прошлый раз…  — Он нехорошо улыбнулся, приоткрыв губы, снова став похожим на себя прежнего. В прозрачных глазах плеснулась крупная зубастая рыбина. — Тогда я с тобой поговорю особо!

Я сочла за лучшее промолчать, предчувствуя, что прежние придирки злого колдуна были цветочками, и это превращение в доброго заботливого волшебника еще вдарит по моей жизни годовым запасом бахчевых.

— О материальной стороне дела можешь не волноваться. Я лично позабочусь, чтобы у вас все обстояло благополучно. — Душевно допел Сайтас. И вдохновленное выражение его добродушной морды мне весьма не понравилось. Уж если Хозяин загорался какой-то бредовой идеей, то отдавался ей целиком, уступая в разборчивости средств и деликатности разве что несущейся на всех парах горной лавине или тропическому урагану. Этот позаботится. Да помогут нам боги…

— Кстати, а что с мальчиком? — Вклинилась Стрекоза, бесцеремонно прервав токование колдуна о нашем счастливом будущем под его куцым, но крепким крылом. И опять ей, нахалке, ничего за это не было.

— А что с Тимом? — Спросила я, радуясь перемене темы.

— Причем здесь Тимхо? Я говорю о своем мальчике, об Асеере! — Лайдэ-дзи сентиментально сцепила пальцы, не обращая внимания на иронические ухмылки. — Я привязалась к нему, как к родному. Вежливый. Послушный. Хозяйственный. Между прочим, он хорошо готовит. На арфе умеет играть. А уж как красиво поет… только разве же это, кто знает? Подойти даже бояться. Но я их понимаю. И тебя понимаю, сама такая была. Девушкам все блестящее, красивое нравится, а тут немощь бледная, глаза красные, удужьи. Волосы, точно инеем выбелены. Одним словом, урод…

— Он не урод! Асеер самый…  — Я прикусила губу и потупилась, понимая, что выдала себя с головой.

— Ну-ну, — угрожающе нависла Стрекоза, припирая меня к подушкам. — Признавайся, я ведь все вижу. Он тебе нравится?

— Нам ты можешь все рассказать. — Мягко поддержал ее Сайтас.

— Больше, чем живопись. — Отпираться было стыдно и бессмысленно. Прятать чувства от этих двоих — все равно, что прикрываться мочалкой в общественных купальнях. — Только никому не говорите!

В этот момент дверь открылась, впуская объект обсуждения в компании кучерявого ученика. Я умоляюще поднесла ладони ко рту. Колдун и Лайдэ-дзи понимающе закивали. А потом, как ни в чем не бывало, обернулись к Асееру и в один голос объявили.

— Она сказала, что тоже тебя любит!

Повесилась тишина. Сердце сжалось, ожидая, что вот-вот произойдет нечто непоправимое. Например, что он развернется и уйдет. Или, упади небо, рассмеется. Или скажет что-нибудь обидное. Или глупое. Но Асеер ничего не сказал. Только легонько подтолкнул Тима в спину, и они продолжили наступательное движение, как ни в чем не бывало. Мальчишка тут же плюхнулся на ковер, охотно подставив лохматую макушку под мою ладонь. Дингир-ур медленно склонился над одром, заставив все внутри замереть. От раны осталась только тонкая розовая полоска поперек лица. Скорее всего, этот шрам уже никогда не исчезнет, но с ним охотник нравился мне даже еще больше, если такое, конечно, возможно. Я зачарованно потянулась навстречу. Именно в такие моменты герои баллад сжимают друг друга в жарких объятиях и сливаются в страстном поцелуе под проникновенное треньканье арфы. Тренькнули натянутые нервы. Дингир-ур взял меня за подбородок, потрогал лоб, деловито, чуть сжимая пальцами кожу, повернул мою голову вправо-влево, поочередно оттянул нижние веки с возмущенно вытаращенных глаз, и, удовлетворенно хмыкнув, присел рядом, обняв вместо меня подушку. Неудержимо захотелось наплевать на свидетелей, выдернуть из-под этого наглого мешка с костями проклятый мешок с перьями и придушить первого вторым. Какой позор, я ревную его к своей же подушке. Обманутая героиня душит коварного изменника своей более удачливой соперницей. До такой развязки еще не додумался ни один виршеплет.

— Мы уже приземлились в Тарзелеге! — Радостно поведал Тим, не обращая внимания на мое помрачневшее лицо. — Мы только что встретили повара. Они отправились накрывать стол на берегу залива. Сайтас сказал, можно пожить на корабле, пока ты не поправишься. А еще он обещал научить меня управлять шемом, правда же?