Тень Великана. Бегство теней (сборник) - [31]

– Все хорошо, милая, – сказал Боб, гладя ее по плечу другой рукой. – Нет ничего лучше, чем быть с тобой.

Священник окрестил ребенка прямо в отделении интенсивной терапии для новорожденных. Естественно, ему уже не в первый раз доводилось крестить слабых младенцев, прежде чем они умрут. Похоже, он облегченно вздохнул, узнав, что ребенок крепкий, здоровый и, скорее всего, выживет, несмотря на крошечные размеры.

– Крестится Эндрю Арканян Дельфики, во имя Отца, Сына и Святого Духа…

Возле инкубатора собралась приличная толпа – родственники Боба и Петры, естественно, Антон, Феррейра и Питер, родители Виггинов, Сурьявонг и те из маленькой армии Боба, кто не был в данный момент на службе. Тележку с инкубатором пришлось выкатить в зал ожидания, чтобы там смогли поместиться все.

– Вы ведь собираетесь звать его Эндером? – спросил Питер.

– Пока он не потребует, чтобы мы прекратили, – ответила Петра.

– Какое счастье, – заметила Тереза Виггин. – Теперь тебе не придется называть своего ребенка именем брата, Питер.

Питер пропустил ее слова мимо ушей, дав тем самым понять, что они всерьез его укололи.

– Ребенка назвали в честь святого Андрея, – сказала мать Петры. – Детей именуют в честь святых, а не солдат.

– Конечно, мама, – кивнула Петра. – Их обоих назвали в честь святого Андрея – и Эндера, и нашего малыша.

Антон и его команда выяснили, что у ребенка действительно наличествует синдром Боба. Ключ повернулся. А сравнение двух наборов генов подтвердило, что генетическая модификация Боба полностью передалась потомку.

– Однако нет никаких причин предполагать, что модификация будет у всех детей, – сообщил он Бобу, Петре и Питеру. – Тем не менее высока вероятность, что данный признак является доминантным. Так что любой ребенок, который им обладает, должен развиваться быстрее обычного.

– Преждевременные роды, – сказал Боб.

– Статистически можно допустить, что признак проявится у половины из восьми детей. Закон Менделя. Со всей точностью утверждать нельзя, поскольку имеет место фактор случайности. Так что таких может оказаться всего трое. Или пятеро. Или больше. Но вероятнее всего…

– Мы знаем, как работает вероятность, профессор, – заметил Феррейра.

– Я лишь хотел подчеркнуть неопределенность.

– Можете мне поверить, – сказал Феррейра, – неопределенность – моя жизнь. На данный момент мы нашли то ли два десятка, то ли около сотни групп женщин, которые родили в пределах двух недель от даты родов Петры и которые сменили место жительства в то же время, что и остальные из их группы, с того дня, как арестовали Волеску.

– Как вы можете даже не знать, сколько у вас групп? – удивился Боб.

– Критерии отбора, – подсказала Петра.

– Если мы поделим их на группы уехавших с разницей во времени в пределах шести часов, получим большее количество. Если брать разницу во времени в два дня, количество будет меньше. К тому же мы можем сдвигать временны́е пределы – тогда будут сдвигаться и группы.

– Как насчет преждевременных родов?

– Для этого нужно предполагать, что врачи знают о недоношенности детей, – сказал Феррейра. – Мы ищем детей, родившихся с низким весом, исключив всех, чей вес выше нижней границы нормы. Большинство из них будут недоношенными, но не все.

– И все зависит от того, – заметила Петра, – развивались ли дети с одной и той же скоростью.

– Больше нам не за что зацепиться, – сказал Питер. – Если окажется, что ключ Антона не у всех вызывает роды примерно в одно и то же время… что ж, вряд ли это более серьезная проблема, чем тот факт, что нам неизвестно, когда были имплантированы другие эмбрионы.

– Некоторые эмбрионы могли имплантировать намного позже, – кивнул Феррейра. – Так что будем и дальше добавлять в базу данных женщин, родивших детей с низким весом и переехавших примерно в то же самое время, когда арестовали Волеску. Надеюсь, вы понимаете, сколько тут неизвестных переменных? У скольких эмбрионов есть ключ Антона? Когда их имплантировали, если имплантировали все из них? И была ли вообще у Волеску «аварийная кнопка»?

– Я думал, вы говорили, что была.

– Была, – сказал Феррейра. – Мы просто не знаем, к чему она относилась. Может, это был сигнал выпустить вирус. Или сигнал матерям уехать. Или и то и другое. А может, что-то еще.

– Мы слишком многого не знаем, – заметил Боб. – Удивительно, как мало нам удалось добыть из компьютера Волеску.

– Он весьма осторожен. Прекрасно понимал, что когда-нибудь его поймают и захватят его компьютер. Мы узнали больше, чем он мог представить, но меньше, чем надеялись.

– Продолжайте искать, – сказала Петра. – А пока что ненасытный насос в облике младенца ждет, когда я подсоединю его к одной из нежнейших частей моего тела. Пообещайте, что у него не появятся раньше времени зубы.

– Не уверен, – отозвался Боб. – Не помню, чтобы у меня не было зубов.

– Спасибо, утешил, – вздохнула Петра.

Боб, как обычно, проснулся ночью, чтобы взять маленького Эндера и дать его Петре покормить. Несмотря на маленькие размеры, младенец обладал могучими легкими и отнюдь не слабым голосом. А когда малыш начал сосать, Боб, как всегда, подождал, пока Петра перевернется на другой бок, чтобы приложить ребенка ко второй груди, а потом заснул.