Тень Уробороса (Лицедеи) - [354]

Ну что ж, хоть я и бреду вслепую по лабиринту, впереди наконец появился первый ориентир — чье-то призывное мычание…

Савский ждал, что я ему отвечу. Мне захотелось пройтись по палате, чтобы голова заработала получше, и, взяв костыли, я заковылял от окна к койке.

— Отец Сабелиус…

— Ого! Какое непривычное обращение! Я за последние тридцать лет отвык даже от имени, а уж отцом меня не зовут даже Иришка и Рэй — так, папаней, разве что…

— Вы говорите, магистр-Хранитель особенно напирал на фразу в записях Харриса: «Победить страх и сложить свою голову у ног великой женщины». Как вы считаете, что он имел в виду? Это какое-то иносказательное наставление будущей инкарнации или просто думы?

Савский охотно кивнул:

— Я тоже много размышлял об этом, Кристиан. До сих пор все известные записи Основателя касались прошлого, так, быть может, и эта — не исключение?

— Смерть в Бруклине?

— К примеру. А слово «великая», исказившись в веках, означает попросту «известная»?

Я пятерней вцепился себе в волосы и хорошенько дернул прядь, заставляя голову соображать поживее.

— Только это не решило проблему, господин Савский, а лишь преумножило ее, а Харрис этой фразой давал подсказку в решении. Боюсь, речь идет об иной женщине…

— Отвлекитесь, брат Кристиан! — в «отместку» мне сказал академик. — Истинный ответ всегда посещает внезапно. А пока попробую вас развлечь. Вот вам пробный номер журнала, который начали издавать в нашем городе. Почитайте! Отвечаю: вам понравится.

И он положил на одеяло новый экземпляр издания.

— Выздоравливайте. Я еще навещу вас.

— Спасибо. В смысле — за все спасибо. И за журнал в том числе.

— Ладно, ладно! — отмахнулся он и с кошачьей грацией выскользнул за дверь.

Я раскрыл журнал. Вот что бывает, когда люди пишут не ради выгоды, а от души! Что ни статья, то маленький шедевр. Чего стоил только фельетон «Кто же всех заглотит?», основанный на реальных городских событиях, где мой старый знакомый, дрессировщик Хью Иглз, столкнувшись на берегу с остаточным явлением материализации чьих-то кошмаров — непонятным существом с щупальцами в присосках, складчатой серой кожей, когтями и клыками (все было описано очень подробно и сочно), — не только не растерялся, но и устроил незадачливому мутанту настоящий разнос. Войдя в раж, мистер Иглз издал душераздирающий цирковой клич, способный взорвать барабанные перепонки у любого хищника, и по своей странной привычке нападать с голыми руками ринулся на перетрусившего Ктулху (так назвали его острословы, начитавшиеся какого-то древнего автора). Осьминогообразное чудище напугалось уже одного только крика дрессировщика, не говоря уже о его перекошенной физиономии и растопыренных пальцев. Мистеру Хью Иглзу не довелось даже вытащить плазменник: Ктулху развоплотился, не успев доковылять на своих присосках до кромки воды. Лично зная господина Иглза, я мог поверить, что журналист если что-то и присочинил, то не слишком много, а вот монстр развоплотился как раз вовремя, потому что в состоянии объевшегося поганками берсеркера наш дрессировщик рвал пасти даже тиграм. Непонятно было другое: что понесло их троих — Хью, Ктулху и журналиста — навстречу друг другу, когда походы за город были в строгом порядке запрещены?

Потом в рубрике «Непознанное» я нашел опубликованное письмо одной из жительниц города. Она рассказывала, что во сне к ней спустилась невидимая для всех, кроме нее одной, женщина в зеленой мантии. Незнакомка говорила с ней и поведала, что эту планету создали они, эски[55], как уголок отдохновения от вечной борьбы со всяким темным началом во Вселенной, и что поначалу им очень не понравилось, что некая чересчур юная раса с Третьей планеты в одной заштатной солнечной системе вдруг добралась до их курортной зоны и чуть не натворила там бед.

Правда, якобы добавила «эскиня», их решение избавиться от неприятного соседства было отменено, когда юная раса собственными силами решила проблему. «Это говорит о том, что у вас еще есть шансы!» — такими словами завершила свой визит зеленая незнакомка и так закончилось письмо горожанки.

— Что ж, это обнадеживает! — в тон «эскине» сказал я и продолжил чтение.

А дальше шло повествование о политической обстановке. Хотя и его без колебаний можно было поместить в разделе «Юмор».

* * *

Земля, январь 1003 года

Все провинившиеся схлопотали гауптвахту или были разогнаны по карцерам, чтобы не портить благополучие общей картины жизни подразделения. К приезду главнокомандующего готовились долго, тщательно, с естественной для таких мероприятий строгостью и маразмом. Так, например, в седьмом взводе западной части воздушных войск проездом побывало друг за другом трое офицеров из штаба армии, и к прилету каждого из них начальство гнало «синтов» и рядовых драить судна. Все три раза штабные заставляли их передраивать заново сверкающие безупречной чистотой катера. Падающее духом войско надо было чем-то занять, отвлечь, поэтому командование всех уровней старалось в полную силу фантазии.

Злые языки поговаривали, что когда на один из тех злополучных катеров заявился главнокомандующий Мор, его вели под руки, дабы он не поскользнулся. Еще ходил слух, будто в последнее время Мор одержим единственной идеей — получить сведения о том, где находится группа землян, которые вылетели в сентябре ушедшего года из аэропорта Мемори в Нью-Йорке и бесследно исчезли после двух неудачных попыток перехвата. Главнокомандующий настаивал на том, чтобы военачальники напряглись и спланировали операцию по захвату в заложники кого-нибудь из высших чинов землян Содружества.