Не могу сказать, что я часто вспоминал Николая. Работа, семья, всегдашние заботы захлестнули меня, как любого нормального человека. Он снился мне иногда в самых разных ситуациях, и чего греха таить, предельно скабрезных. «Это не удивительно, – успокаивал я себя, – впечатлений, полученных в ту ночь, тебе, парень, хватит надолго». И вот ещё что: лунный камешек, подаренный Николаем, я так и не решился показать ни жене, ни дочери. Первое время я таскал его в портфеле, а затем спрятал в верхнем ящике моего стола в офисе.
Итак, в газовой конторе я управился быстро, теперь предстояло найти дорогу к дому Николая. Ни его фамилия, ни тем более адрес мне, разумеется, известны не были. Я подошёл к такси, стоявшему на остановке маршруток.
– Слушай! – сказал я. – Тут в округе дядька один живёт, такой чудаковатый. Николаем зовут. Как к нему доехать, не знаешь случайно?
– Николай?! – переспросил таксист. – Это тебе, наверное, в дом банкира.
«Банкир?!» – Я вспомнил род занятий Николая и сказал: «Видимо, да».
– Сто пятьдесят и поехали.
– Поехали! – Я сел в машину.
Минут через пятнадцать мы упёрлись в наглухо заваленную снегом дорожку.
– Нечищено! – сказал таксист. – Странно. Вон там за поворотом его дом. Отсюда метров пятьсот. Извини, дальше пешком.
Я рассчитался и побрёл по колено в снегу. На некоторых участках дорожки, обметённых ветром, проглядывались свежие следы. Значит, кто-то ходит…
Я добрался до калитки и принялся стучать. Наконец раздались шаги, а затем женский голос: – Кто там?
– Здравствуйте! – сказал я. – Я к Николаю.
– Его нет, – ответил голос из-за забора.
– А когда он будет?
Калитка приоткрылась на ширину дверной цепочки и я увидел миловидное лицо женщины лет сорока пяти.
«Домработница…» – подумал я и сообщил: – Я его давнишний приятель. Здесь по делам, вот и решил навестить.
– Его нет, – повторила женщина.
– Может быть, вы передадите записку?
Женщина внимательно посмотрела на меня и сказала: – Я не смогу передать!
– Почему?.. – я замешкался с продолжением беседы и тут до меня начало доходить: – С Николаем что-то случилось?
Женщина молча смотрела на меня.
– Он вообще живой? – спросил я.
– Да вы проходите, – сказала женщина. – Чего на холоде стоять.
Мы сели за стол на кухне и домработница рассказала следующее. Она приехала третьего января, в кабинете нашла записку: «Ушёл купаться на озеро!»
– Куда купаться? Бред какой-то! – сказал я. Зима в этом году наступила лютая, так что озеро, без сомнения, замёрзло напрочь.
Домработница только покачала головой. Она отправилась на озеро, «метель ещё сильная была», – сказала она. На берегу обнаружила грубо сколоченный крест, возле креста зелёный дождевик, зелёные шорты и коричневые резиновые сапоги. Вещи она принесла домой, а крест оставила.
– И ещё вот это! – он достала из сумки и положила передо мною табличку.
На табличке было написано фломастером: «Ушёл искать дно мира. Заупокойную по мне не читать.»
– Д-д-д-да! – сказал я. – Вы в милицию обращались?
– Обращалась, – сказала женщина. – Там похихикали, у Николая Алексеевича репутация чудака была, сказали, что весной вызовут водолазов. Вы чай будете? Меня Лариса зовут.
– Да, давайте, – сказал я. – Владимир. А родственники у него есть, жена там или дети?
– Не знаю, – сказала Лариса. – Я у него пять лет работаю, ни разу не говорил.
Она разлила чай: – Помянуть, конечно, надо бы. Но с другой стороны, без вести пропавших не поминают. Да мне и ехать сегодня, я машину возле трассы оставила, тут не проберёшься.
– Подождите-ка! – сказал я. – В памяти его мобильного телефона должны же быть номера. Надо прозвониться, может, и найдём кого.
– У него не было мобильного телефона, – сказала Лариса. – Я как-то пошутила: «Старомодный, говорю, вы человек». А он мне в ответ: « Мобильник – костыль человеческого общения. А я пока не инвалид». Он вообще последнее время хмурый был, я ему даже сказала: «Вы бы съездили куда, развеялись.» А он только оторвётся на секунду от книжки, хмыкнет и снова читать.
– У него девушка знакомая была, Людмила, – сказал я. – Не знаете, как её найти?
– Не знаю, никогда не видела.
Мы посидели некоторое время молча.
– Скажите, Лариса, вы не курсе, чем он занимался? – спросил я.
– Нет, – ответила женщина. – Мне он платил регулярно, без задержки. Больше ничего не могу сказать. Алхимик, наверное.
– Почему алхимик? – спросил я.
– Книжек больно много читал, – ответила женщина. – И иногда подолгу сидел за компьютером, потом надевал свой лучший костюм и уезжал. Куда, зачем, понятия не имею. Мутил он что-то, ей-богу!
Лариса помолчала, а потом жёстко добавила: – Деньги-то у него водились. И немалые. Я точно знаю.
Я вдруг понял, что она после исчезновения Николая обрыскала весь дом, но, видимо, ничего не нашла.
В воздухе опять повисло тягостное безмолвие.
– Ну, я, пожалуй, пойду, – сказал я. – Ещё сколько времени до дому добираться.
– Конечно, езжайте, – с явным облегчением сказала Лариса. – Темнеет сейчас рано.
Прощаясь возле калитки, я спросил: – А с домом-то что будет? Хороший дом, большой…
– Не знаю, – сказала домработница. – Я сюда ещё один раз приеду, запру всё. Пусть государство разбирается. Вы поторопитесь. Говорят, тут шайка бездомных собак объявилась. – С этими словами она захлопнула калитку.
