Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное] - [41]

Результат первой игры: сражение шло только на территории Восточной Пруссии и на территории Польши, оккупированной Германией. Павлов наступал, Жуков отбивался.

В ряде книг и статей утверждается следующее: в этой игре Г. К. Жуков якобы все спланировал и осуществил так, как это через полгода сделали немцы, и на восьмые сутки Северо-Восточный фронт «Западных» вышел-деуже к Барановичам. Но все было далеко не так: Северо-Западный фронт «Восточных» (Д. Павлов), выполняя задачу выйти к 3 сентября 1941 года на нижнее течение реки Висла,

1 августа перешел в наступление, и в первые дни его войска форсировали р. Неман, овладев сувалкинским выступом (окружив в нем крупную группировку «Западных»), а на левом крыле прорвали фронт, возглавляемый Г. Жуковым.

В прорыв была введена конно-механизированная армия, которая к 13 августа вышла в район, расположенный в 110–120 километрах западнее государственной границы СССР. (Известия. 22 июня 1993 г.)

Так что не Жуков гнал Павлова, а Павлов гнал хвастуна Жукова. Правда, далее Жуков за счет резервов собрал сильную группировку и нанес контрудар.

На этом первая игра завершилась. Руководство игры склонялось к ничейному результату с оговоркой, что положение Жукова предпочтительнее. Так было решено не потому, что Жуков находил какие-то гениальные решения, а по причинам, которые не зависели от талантов Жукова.

Прежде всего, Жуков оборонялся, а действовать в обороне всегда легче, чем наступать.

Во-вторых, нанося удар в Восточную Пруссию, Павлов вынужден был форсировать ряд полноводных рек в их нижнем течении. Для Павлова реки — преграды, для Жукова — удобные оборонительные рубежи. Кроме того, Восточная Пруссия перерезана множество каналов и глубоких канав, которые являются препятствиями для действий наступающих танков.

В-третьих, Восточная Пруссия укреплялась веками. Каждый хутор — это крепкие каменные дома с подвалами, каменными конюшнями, амбарами, каждый двор обнесен высокой мощной стеной. Все это выгодно обороняющемуся и не выгодно наступающему. В Восточной Пруссии множество крепостей и замков. Кёнигсберг — одна из самых мощных крепостей мира, под этим городом-крепостью лежит еще один город — подземный. Восточная Пруссия защищена цепью почти неприступных укрепленных районов, которые были возведены накануне Второй мировой войны.

Принимая все это во внимание, руководство игры пришло к такому выводу:

Развертывание главных сил Красной Армии на Западе с группировкой главных сил против Восточной Пруссии и на Варшавском направлении вызывает серьезные опасения в том, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям (ВИЖ. 1992. № 2. С. 22).

Кроме всего прочего, Жуков в ходе игры имел в своем подчинении неоправданно большое количество германских войск, которых в реальной жизни в тех районах не было. На завершающем этапе игры Жуков собрал для контрудара войска, которых на самом деле в Германии не существовало. Только это и спасло Жукова от полного и позорного разгрома. В реальной обстановке Павлов сбросил бы Жукова в Балтийское море.

7

Удивительное — рядом. Фантастические рассказы Жукова о том, как он предвосхитил германский план нападения на СССР и громил Павлова, повторялись нашей пропагандой тысячи раз и на самом высоком уровне. О совещании высшего руководящего состава Красной Армии в декабре 1940 года и стратегических играх в январе 1941 года советские маршалы и генералы писали множество раз. Вот типичный образец. Выступает генерал армии А. М. Майоров:

Целью планировавшейся оперативно-стратегической игры являлось проверить возможность Красной Армии по отражению надвигавшейся фашистской агрессии… В разработанном генералом армии Г. К. Жуковым плане «наступления» были учтены все слагаемые военного потенциала фашистской Германии, полученный вермахтом опыт ведения «молниеносной войны» на Западе. И надо сказать, что «красным», обороняющейся стороне, представлявшей в ходе игры наши вооруженные силы, потребовалось немало усилий, чтобы остановить натиск «синих». (ВИЖ. 1986. № 12. С. 41.)

Нет, товарищ Майоров, не разрабатывал Жуков никаких планов немецкого наступления и не учитывал никаких слагаемых военного потенциала Германии. И не было там никакой «красной» стороны и вообще не потребовалось никаких усилий, чтобы наступление Жукова остановить и вышвырнуть его на исходные рубежи, а затем — и гораздо дальше на Запад. Жуков врал о своих победах, а наши маршалы и генералы, такие, как генерал армии Майоров, проявили совершенно невероятное ротозейство. Они слушали хвастуна, повторяли и разносили по миру его удивительные рассказы.

У меня вопрос: изучал генерал армии Майоров материалы этой игры или нет? А другие маршалы и генералы изучали?

Представим себе советского полководца с четырьмя звездами на погонах или даже со звездами первой величины. Вот пишет сей стратег о том, как Жуков предвосхитил германские планы. Неужели не интересно вникнуть в детали? Неужели не интересно потребовать из архива документ и самому его прочитать? А если документы засекречены, тогда надо требовать от руководства страны объяснений: великий стратег все предсказал и все предвидел, так почему же мы прячем сии предсказания?