Тень - [2]

К собравшимся на гаддерглуддер волкам вышел предводитель стаи Восточной Осыпи, Брик, вместе со своими подручными. Фаолан постарался как можно быстрее принять позу крайней покорности — этого требовали обычаи. Но едва брюхо его коснулось земли, как он ощутил болезненный тычок в бок. «Наверно, я лег недостаточно быстро», — подумал он.

Ткнул его лейтенант Флинт. Теперь он стоял над ним и ждал, пока Фаолан подставит голову для особо унизительного и болезненного ритуала — захвата морды.

— Не трать понапрасну силы, Флинт, — отрывисто пролаял Брик. — Пусть лежит. Твои силы потребуются бирргису.

«А я? А мои силы разве не потребуются?» — спрашивал про себя Фаолан. Ему оставалось утешаться лишь тем, что он наконец выйдет из тени и все увидят, как ловко он бежит в бирргисе.

Брик остановился и обернулся, чтобы проверить, следует ли Фаолан за ним, сгорбившись и прижав хвост, как и полагалось волку низкого ранга.

— И помни: кости будут большие. Посмотрим, как ты овладел мастерством глодания!

«Да-да, это я знаю, но охота-то как же?» — удивился Фаолан. Он уже и так достаточно переглодал костей, которые оставляли ему после своих трапез волки рангом повыше. Теперь они просто обязаны увидеть, как он умеет охотиться, как хорошо он бегает. Говорили, что самые лучшие бегуны в стае — самки. «Но они не настолько быстры, как я, — подумал Фаолан. — А на задние лапы они вставать умеют?» В свое время Гром-Сердце научила его держаться на двух ногах, но пока что у Фаолана не было возможности продемонстрировать это остальным. Правда, он не был уверен в том, что такое уникальное умение вообще понадобится в бирргисе. Но если понадобится — то-то все удивятся!

Всеобщее презрение по отношению к глодателям считалось само собой разумеющимся. Врожденные уродства делали их воплощением порчи, и, плохо обращаясь с глодателями, волки стаи как бы очищали себя и свою кровь от скверны. Избавиться от роли козла отпущения глодатели могли, только продемонстрировав какое-нибудь высочайшее мастерство. Чаще всего это было мастерство глодания костей, на которых они запечатлевали величайшие события в жизни стаи и клана.

Следуя за Бриком, Фаолан бросил взгляд в сторону и заметил беременную волчицу.

— Разве уже не поздно заводить волчат, Флинт?

— Однозначно поздно. К сожалению, у таких и волчата рождаются слишком рано, недоношенными. Потому и умирают быстро. И хорошо, что умирают, — всё равно же про́клятые.

Фаолан слегка замедлил шаг и обернулся. Глаза волчицы сияли неровным светом. На ее пути оказалась еще одна мать-волчица с двумя детенышами. Все трое резко свернули, словно уступая дорогу, но на самом деле стараясь обойти беременную самку как можно дальше. Один волчонок вздумал было пробежать наперерез, но мать сурово одернула его: «А ну назад!»

У Фаолана сжалось сердце. Он надеялся, что беременная волчица не обратила внимания на эти слова, но, судя по тому, как печально повисла ее голова, она прекрасно всё слышала. Удивительно, как она до сих пор еще не сбежала из стаи! «Назвали еще не рожденного волчонка про́клятым! Малькадом! Как и меня!» — роились в голове у Фаолана неприятные мысли. Неужели и с его настоящей матерью так обращались? Неужели она сбежала, чтобы спасти его и вырастить вдали от клана?

Глава вторая Вызов

Приближаясь к ожогу, месту гаддерглуддера, где собрались два с лишним десятка представителей нескольких стай клана, Фаолан ощущал на себе настороженные взгляды других волков. Иногда до его ушей даже доходил их шепот:

— Какой крупный для глодателя! Слишком откормленный. Наверняка крадет мясо у старших, не дожидаясь своей очереди. Ни один член стаи такого бы себе не позволил… Да, очень крупный.

Перед ним лежал на брюхе бесхвостый волк с желтоватым мехом.

— Стой здесь и смотри на Хипа, — приказал ему предводитель Брик. — Учись у него, это настоящий глодатель!

У Фаолана еще не было возможности пообщаться с другими глодателями. А вдруг они и в самом деле его чему-нибудь научат? Например, искусству покорности. У него самого пока что не получалось настолько быстро падать ниц и настолько подобострастно ползать в пыли: всякий раз его ноги словно отказывались сгибаться, а шея застывала и не давала голове опуститься.

Судя по тому, как усердно этот бесхвостый волк елозил по земле и скулил, перед ним действительно был образцовый глодатель. Фаолану стало даже немного не по себе. Морда Хипа почти скрылась в пыли — удивительно, как он вообще еще дышал. Глаза он закатывал так усердно, что виднелись только изрядно пожелтевшие белки, — впрочем, волк не забывал время от времени украдкой оглядываться по сторонам, чтобы удостовериться, что за ним еще не перестали следить. Задняя часть его тела как-то странно дрожала, словно калека изо всех сил пытался вилять несуществующим хвостом. А без хвоста, который можно поджать между ног, у него никак не получалась настоящая, идеальная поза покорности.

По всей видимости, только это Хипа и беспокоило — то, что он выглядит недостаточно униженным. Фаолана затошнило, к горлу подступил комок. Тем не менее раз это настоящий глодатель, то, может быть, он расскажет что-нибудь полезное о бирргисе и об охоте?