Тень и звезда - [81]

— Теперь ножны Гокуакумы у меня, — бестрепетно заявил Сэмюел. Он знал об этом, даже не имея описания меча или хоть каких-то догадок о том, как это стало возможным.

— Я в этом не сомневался. — Доджун опустил голову и ссутулился. — А у меня клинок.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Сэмюел осознал всю трагичность ситуации.

— Клинок… у вас?

— Да. Я хранил его двадцать один год. Когда моя жизнь подойдет к концу, доверенным хранителем станешь ты.

Сэмюел все еще не мог понять, как это случилось.

— Именно ради этого я занимался с тобой. Знание течет, как река — от сердца к сердцу. Эта обязанность перешла ко мне от членов нашего родового клана, и ребенком меня учили тому же искусству, которому я научил тебя, а потом мне пришлось скрыться с Гокуакумой, затаиться и ждать. В те годы Япония находилась в изоляции, уехать из страны без разрешения было равносильно смерти; те, кто искал Гокуакуму, люто ненавидели западных варваров. Я был одним из тех, кто во время гражданских беспорядков смог попасть на судно, подписав контракт простого рабочего. Мы были уже на борту судна, когда правительство сдалось повстанцам, и те взяли страну под свой контроль. Наши паспорта уничтожили, но, к счастью, американцы сохранили контракты, поскольку им было абсолютно наплевать на императоров, шогунов и на мечи с демонами. — В этом месте своего повествования Доджун неожиданно улыбнулся. — Они заплатили хорошие деньги за судно и за рабочих и потом перед рассветом вывели судно без огней, под парусами из Йокогамской гавани.

Сэмюел не двигался: у него было такое чувство, будто из-под стула, на котором он сидит, выбили все ножки.

— Так вы научили меня всему только ради этого меча?

Доджун молча кивнул.

— В моем клане человека, который делает то, что сделал я, называют катсура-мэном, и я тоже как дерево катсура, посаженное на луне, отрезан от тех, кто послал меня сюда. Здесь я должен посадить собственное семя и заботиться, чтобы оно взошло и продолжало расти, даже когда меня не будет. Первым, кого я выбрал, стал ты. Шоджи — мальчишка, который подметает, вторым.

Это откровение еще больше шокировало Сэмюела. Оказывается, его место возле Доджуна занял кто-то другой, с кем теперь занимается его учитель, а он даже не знал об этом. Ни разу, глядя на Шоджи, он не заметил в его глазах ничего, кроме робости.

После непродолжительной паузы Доджун сказал:

— Не так давно я получил известие о том, что ножны отправили британской королеве, — это была попытка навсегда сделать их недосягаемыми для тех, кто пытается милитаризовать Японию в угоду собственным амбициям. — Глаза учителя встретились с глазами Сэмюела. — Но тут сама судьба вмешалась в это дело, и затея провалилась.

Сэмюел вздохнул, затем встал и налил себе еще вина. Он надеялся, что с помощью привычного ритуала обретет душевное равновесие.

Доджун спокойно ждал.

— Возможно, я глупец, Доджун-сан, — наконец заговорил Сэмюел, поворачиваясь к Доджуну, — но я не японец и не верю в демонов.

— Не веришь?

— Нет.

— Тогда, вероятно, тебя преследуют ангелы. Ангелы заставили тебя проводить всю жизнь в попытках стать сильным, быстрым, умным…

Сэмюел опустил глаза.

— Отчего же ты в таком случае прячешься, Самуа-сан, если не веришь в демонов? — Поскольку ответа не последовало, он не торопясь продолжил: — Было время, когда я задавал себе вопросы о Гокуакуме и сомневался. Я спрашивал себя: зачем мне проводить жизнь в изгнании? Ради чего? Так можно думать, пока у тебя мозги не свернутся, но так и не найти ответа. Возможно, в том и состоит натура демонов, что они спят в умах мужчин до тех пор, пока клинок меча не отразит свет, который их разбудит.

Сэмюел пожал плечами.

— Тогда уничтожьте этот меч, — промолвил он.

Доджун медленно поставил свою чашку на пол.

— А ты знаешь о морских звездах, которые уничтожают устричные рифы? Когда-то давно один рыбак поймал морскую звезду, разрезал ее пополам и выбросил назад в море. Но на морском дне, возле рифа, там, где этого никто не увидел, две половинки возродились в две морские звезды.

Сэмюел встал, скулы его напряглись.

— Скажите, почему вы не рассказали мне этого раньше?

В руке Доджуна показался и тут же полетел в сторону Сэмюела клинок толщиной в карандаш. Сэмюел сумел с легкостью уклониться от него: натренированное тело отреагировало быстрее, чем разум осознал, что происходит.

— Когда форма и сила безупречны, последующее движение тоже будет безупречно. — Доджун, не мигая, смотрел перед собой. — Натягивай лук, думай, не раздумывая, прицеливайся точно и не ломай голову. — Он снова взял чашку. — Ты — моя стрела, и этого знания с меня довольно.

Резко выдохнув, Сэмюел повернулся, опустился на колени и, отодвинув плиту, вскрыл тайник. Потом он засунул в его глубину руку… и вдруг его сердце словно провалилось в бездну.

Тайник был пуст.

Леда заметила несколько приличных дам, которые ели в столовой отеля, больше похожей на веранду. Открытые окна веранды выходили на горы с одной стороны и на верхушки тропических деревьев с другой. Все здесь дышало покоем, и Леда решила, что, возможно, не так уж плохо и ей позавтракать. К тому же официант-гаванец очень сердечно приветствовал ее, как и слуги-китайцы с черными косицами и в белоснежной одежде. Правда, они плохо говорили по-английски, но Леда не слишком переживала из-за этого; главное, никто не глазел на нее, лишь несколько морских офицеров да местные жители, с которыми она познакомилась накануне, остановились, чтобы перекинуться с ней словечком, прежде чем рассесться за свои столы.