Тень Дракона - [78]

— Пока мы не спасем моего кузена, Скульптора и Донну, я шагу не сделаю в сторону твоего Зеркала, — решительно заявила Даосса.

— Ты не пойдешь с ним против своей воли. Можешь рассчитывать на мою помощь, — Коросс сжал руку жрицы.

— На нашу, — поправил Шэрон, вызывающе посмотрев на Лепэра.

— Никто не вправе свершать насилие над человеком, — прибавила Арона.

Лепэр расстроено покачал головой:

— Я никогда не причиню Даоссе боль. Чтобы вы ни думали обо мне. Я просто предложил наиболее рациональный вариант. Пусть Зеркало подождет, раз вы настаиваете. Как только можно будет продолжить путь, мы отправимся выручать ваших друзей. Даю слово Дракона, я сделаю все, чтобы помочь им. Но ты, Даосса…

— Я исполню твое желание, если ты поможешь их спасти, — твердо отозвалась жрица.

Лэппэл склонился к ее руке и почтительно поцеловал.

— А я, когда все закончиться, постараюсь с помощью Зеркала исполнить ваши желания, друзья. Шэрон, ты ведь, наверняка, мечтаешь стать командиром отряда? А ты, Коросс — хотел бы ты, чтобы Митросс поспешил отправить тебя строить Башню? Тебя, Арона, я научу летать. В межмирье времени нет, и когда Коросс восстановит Башню, ты вернешься к нему такой же юной, как сейчас… Что же до тебя, моя зеленоглазая фея… Я буду счастлив подарить тебе целый мир. Любой, какой ты только пожелаешь.

Зеленоглазая жрица натянуто улыбнулась:

— Тогда забудем о размолвках. И если мы вынуждены ждать, расскажи нам о своей Империи Драконов. Каково это было править целыми мирами?

Повелители Драконов

— Когда-то мы щедро черпали нашу Силу из Эолы и, создавая другие миры, возвращали ее сторицей. Поэтому Эола была переполнена магией. Пользуясь ею, Драконы достигли великих результатов. Мы намного превзошли митрильцев в умении видоизменять материю, подстраивая ее под наши все возрастающие потребности. Мы далеко опередили и кроссцев в своих экспериментах над живой природой, скрещивая между собой все, что подсказывало наше воспаленное от вседозволенности воображение. Большая часть экспериментов рождало уродцев, которые тот час же уничтожались, но некоторые создания получились на редкость жизнеспособными и обладали довольно интересными способностями. Адские псы — безжалостные следопыты, способные пройти там, где никто не сумеет, с зачатками умений телепортации; единороги — свирепые боевые скакуны, одинаково легко преодолевающие засушливые равнины, топкие болота, скалистые горы; арахны — синие пауки, питающиеся человеческой плотью, чья паутина обладала иммунитетом против любой магии, кроме драконьей. Наши цеха штамповали сотнями этих усовершенствованных магией созданий, чтобы использовать во благо Империи Драконов. Время от времени особо свирепых созданий мы насылали в непокорные нам страны, а затем предлагали свои услуги за избавление от них. И, конечно, делали мы все это не бесплатно. Добрыми и благородными нас трудно было назвать. Все государства к югу, западу и востоку стенали от нашего произвола, а тех, кто осмеливался противиться, ожидала жестокая расплата всем остальным в назидание.

— Раз ваша Империя была такой могущественной, как же вы позволили какому-то Мраку разрушить ее? — поинтересовался Шэрон.

— Не Мрак был первопричиной, — покачал головой Лепэр. — Империя начала рушиться, когда Рок познакомил нас со своим Зеркалом Времени и научил нас Игре. Вместо фишек мы тогда брали людей и разыгрывали их судьбы, делая предсказания их влияния на будущее целых миров. А Зеркало в жизнь подконтрольных нам марионеток вводило элемент случая. Это приводило к появлению большого количества спонтанных поступков, ведущих к трудно предсказуемым последствиям. Их рассчитать стоило изрядного мастерства. Выдумка понравилась Драконам, и вскоре Игра стала самым модным развлечением в Акватоне. Мы часто собирались у Зеркала и разыгрывали один из миров. Все были настолько увлечены, что на какое-то время и думать забыли о подвластных нам землях. А между тем в Валгавском королевстве зрел мятеж, и один из Драконов все же решил взглянуть, что твориться в подведомственных Империи землях.

Королева Ильгиз была очень напугана ширившимися беспорядками в Валгавском королевстве. Она отлично знала — того, кто не оправдал ожидания Драконов, ждала изощренная в своей жестокости расправа. Города и села наводнили шпионы и соглядатаи, а на площадях запылали костры. Сжигали по малейшему подозрению не только признанных виновными, но и их семьи. Дракон, скучающе выслушав отчет королевы о борьбе с мятежниками, дал королеве год на решение возникших проблем, после чего поспешил в свой родной Акватон. Но он ничуть не сомневался, что вскоре придется вернуться сюда во главе армии Драконов. Чутье еще ни разу не подводило его.

Он скакал на своем черном как деготь единороге, взглядом опытного военного отмечая места будущей дислокации войск, равнодушный к красотам природы. Все вокруг между тем благоухало и радовалось. Живописные бухты и бухточки Западного моря отличались причудливым разнообразием, а белоснежный песок, очерчивающий полосу прибоя, был девственно чист. Когда впереди показались башни с серебряными полумесяцами на шпилях, посол остановил единорога. Он знал, что замок принадлежал Аэоле из высокородного семейства Аорда — по слухам, одной из идейных вдохновителей мятежного движения. Об этом шепнула Ильгиз, лично согревавшая ему постель, пока он гостил в ее столице. В порыве верноподданнических чувств, она уже утром хотела послать отряд, чтобы привезти и казнить негодницу, но Дракон приказал повременить. Он решил по дороге домой лично навестить мятежницу. Взглянуть на нее, пока она еще наслаждалась всеми доступными ее положению радостями жизни.