Тень - [28]

Геммерия рассмотрела новенькую своим фирменным пронзительно-снисходительным взглядом, заполняя приемную равномерным:

– Что наплели про меня эти прохвосты, деточка? Племяша – брысь с антиквариата. Господа, дела стоя не обсуждают.

Она умела так ловко менять темы не прерываясь, что Тэра начала впадать в легкий ступор. А торопыжка нашелся:

– Так я не понял, мне задницу отрывать или как?

– В офис, господа. В мой маленький скромный офис.

Тэра вошла последней, сзади гулко хлопнула дверь, а девушка застыла, рассматривая пейзаж горной гряды в стрельчатых окнах под потолок, под сводом которого огромной каплей зависла радужно переливающаяся конструкция. Гулко прошептала: лю…люст-ра. Она еще что-то помнила из образовательных фильмов. Раф украдкой поманил вглубь и Тэра почти на цыпочках пошла вдоль антикварной мебели.

– Деточка, что ты крадешься как цикадул за орехом, – Гемма даже не обернулась, шествуя к трону за растекшимся массивной лужей столом. – Топай как следует. Если тут что-то рассыплется – лично с реставраторов шкуру спущу. – "Она что, мысли читает?" – У меня и пыточная в седьмом зале есть.

Директор откинулась на прямую мягкую спинку, неторопливо провела рукой по полированной, отделанной старым серебром столешнице, дожидаясь пока все усядутся напротив.

– Итак, Раф. Нисколько не сомневаюсь, что ты здесь не ради моего племяши… Зачем ты привел ко мне это чудо?

Тэра зарделась. Клотар тихонько хрюкнул.

– Гемма, дорогая…

– Пффф… Тоже мне комплимент! Раф, я бесценная. Бесченная-а. Ближе к делу. Работа стои-ит.

– Тётушка, бесценная, это когда на ценнике ноль.

Разрываясь между тянущей уголки губ улыбкой и маской смерти, Геммерия пригвоздила племянника тяжеленным как лом взглядом. Тэра испуганно стреляла глазами то в одну то в другого и только Раф безмятежно дожидался, пока в пылу родственных шпилек секретарь, вжав голову в плечи, чуть не на цыпочках прокрадется к столу. Звякнул поднос с фарфором. Напряженные взгляды уже стреляли через клубящийся пар, разнося чайные ароматы… секретарь исчез…

– Он хотел сказать… – пискнула девушка.

– Да-а-а… – Геммерия подалась вперед. Опустила подбородок на сплетенные пальцы, на губах заиграла ехидная улыбка, – он хотел сказа-ать, что-о-о…

– Тётушка, ты не счёт в банке, ты – единственное украшение этой планеты, – Торопыжка расплылся в улыбке. – Ты просто прелесть.

– От паразит. И прибить хочется и жалко. Как тебя не хватало мой мальчик… Итак?

– Гемма, ты же еще ищешь техника в музей?

– Тьфу ты, с балла на больную мозоль. – директор откинулась на спинку. Задумчиво уставилась на пейзаж за окном. – Знаешь, сколько их здесь перебывало после Механика? Нет? Я скажу. До… – посмотрела на ухмыляющегося Торопыжку. – До… А чтоб тебя, до чёртиков. Все из себя дипломированные. Крутые. А как увидят перфоратор без мозга, так и лапки кверху. Половина станков стоит. В механическом двенадцатичасовом параде треть кукол, как Механик говорил, Боже упокой его душу: не фурычит… – даже руками всплеснула от возмущения. – У них, видите ли, мозга нет. Диагност подключать некуда… – Торопыжка лыбился все сильней. – Сказала бы я, куда им его себе подключить. – Геммерия тяжело вздохнула. -А что?

– Я привез G+.

– Не новость. Вот если бы ты его починил.

– Не я.

– Пффф, нет?… Ну, тут ты точно нужного техника не найдешь. – директор покосилась на чуть не трескающегося в улыбке племянника. – Ну, говори уже, говори, а то лопнешь.

Торопыжка сцапал горячую раритетную чашку и педантично отставил мизинчик. Дразня тётушку, потянул аромат.

– Племяша-а? Работа стои-ит.

Клотар прихлебнул и покосился на Тэру.

– Нет, я когда-нибудь его на шибенницу прикручу. Испанский сапожек надену и… – её изучающий взгляд мазнул по серьезной физиономии Рафа, уперся в девушку. – Вы его испортили?

Тэра испуганно замотала кудрями.

– G цел?

Чёрные кудри так же мелко кивнули. А Гемма пожаловалась Рафу:

– Нет. Этот кабинет определенно плохо действует на людей… Что-то у них со связками происходит. Вот здесь, – она потеребила пуговицу воротника блузки. Наигранно вздохнула. – Речь теряют, бедняжки.

Клотар булькнул в чай. Тэра смущенно прижала мишку.

– Гемма, она его вылечила.

– Вылечила?… – Геммерия уставилась на красного как вареный рак Клотара. – Моего мальчика?… Душа-а моя-а-а… – она что-то поняла, радостно подскочила и плавно обогнула стол, пялясь на медвежонка. – Деточка-а. – Обняла Тэру за плечи и заставила встать, вглядываясь в огромные от удивления изумрудные глаза, – ты смогла починить нашего мальчика…

Клотара обнял паркинсончик.

– Сколько мы мучились, чтоб он взглянул хоть на одну де-евочку. Такая молодая… Да мы тебя на руках носить…

Тэра залилась краской.

Дикий вопль смеха рванул потолок, Торопыжка зашелся в истерике, дубася по ляжке, обжигающие волны чая выплеснулись на сиреневый пиджак. – Ты… Она… по-починила…

Гемма непонимающе перевела взгляд на Рафа. Тот расплылся в улыбке:

– Эмм. Не того.

Директор отпустила почти пунцовую девушку и подошла к Торопыжке. Оперлась о стол и вперила тяжёлый взгляд в конвульсикующего племянника:

– Опять голову морочите… Клота-ар?!

– И я тебя обожаю, тётушка. – Клотар всё еще трясся от смеха, – она игрушку твою починила!