Тень богов - [32]

Мать мальчика прекратила петь и бросилась к сыну, вырвала его из рук Эльвар, крепко обняла, а он всхлипывал в ее объятиях.

– Дура, – пробормотал Гренд, переваливаясь через борт и падая рядом с Эльвар. Потом он с усилием сел и посмотрел на нее. – Ты ранена?

– Нет, – сказала она. – Хотя я не чувствую пальцев на ногах.

– Надеюсь, это рыбы отгрызли их и преподали тебе урок. Дура.

– Ты же прыгнул за мной. Что это значит? – ответила Эльвар, ухмыляясь.

– Что я еще больший дурак, – пробормотал Гренд.

Чья-то рука мягко коснулась щеки Эльвар: это была мать мальчика.

– Спасибо, – выдохнула она.

Эльвар кивнула, рассматривая глаза женщины. Бледные, серо-голубые, как море в безветренный день. Волосы у нее были светлые, лицо белое; под туникой и плащом, плотно облегающим шею, виднелись голубые татуировки.

– Что ты бросила в озеро лавы? – спросила Эльвар низким, еле слышным голосом.

Женщина моргнула, ее губы вытянулись в жесткую линию, и она уставилась на Эльвар.

Над ними появился Агнар, также разглядывая мать мальчика.

– Итак, ты ведьма-Сейд, и в твоих жилах течет кровь Снаки, – сказал хевдинг, и улыбка расплылась по его лицу. – Если бы боги не были мертвы, я бы подумал, что они улыбаются мне.

Женщина ничего не ответила.

Агнар сузил глаза.

– Используй силу на любом из моих людей, и от твоего сына не останется ничего, чтобы скормить змею, – сказал он.

Женщина выдержала его взгляд и отрывисто кивнула. Агнар улыбнулся.

– Дайте им сухую одежду, – крикнул он, затем повернулся и пошел по палубе, мимо луж крови и воды на корме, где воины убирали куски козла с палубы и изучали пробоины в корпусе там, где змей врезался в корабль. Агнар шел к носу «Ярла Волн», к дракону, покрытому рунной вязью, что глядел на море. А под ним сидела тир Крака и глядела на приближающегося Агнара.

Он отвел руку назад и с размаха ударил тир по лицу.

– Это твое дело – защищать мой корабль и команду от морских везен, – прорычал он.

– Прости, повелитель, – сказала Крака, и кровь закапала с ее губ. – Я не была готова, я спала.

Она покачала головой.

– Я пела защитную песнь весь долгий путь сюда.

Ее лицо было серым, как ясеневое дерево, с глубокими морщинами, словно вылепленное из мягкого воска.

Песня-Сейд забирает свою дань.

Агнар поднял было руку, чтобы снова ударить Краку, но потом замер и медленно опустил ее.

– Возможно, я слишком многого от тебя требую.

Он уронил один из рогов тролля ей на колени, и длинные костлявые пальцы начали гладить мягкие, покрытые бархатом зубцы.

– Они дадут тебе немного силы, – сказал он. – Для путешествия домой.

– Спасибо, господин, – выдохнула она.

– Проведи нас через эти воды, – сказал Агнар, дотрагиваясь пальцами до железной цепи, сковывающей тир, – и не подпускай змей к нашему борту.

Она подняла на него глаза.

– Hlýða og fá verðlaun![6] – гаркнул он на языке Галдур, и красные прожилки расчертили холодное железо, нарисовав огненную карту вокруг горла Краки.

– Да, господин, – сказала она, кивнув.

Агнар повернулся и пошел обратно к румпелю. Палубу уже очистили, оставшихся в живых коз загнали под тент, мужчины и женщины сидели у своих сундуков и ждали.

Эльвар избавилась от мокрой одежды и натянула сухие шерстяные бриджи и тунику, затем вернулась к своему месту, села и глубоко вздохнула. Кровь все еще бурлила в ее жилах: волнение от того, что она побывала в тени смерти, восторг от того, что обманула смерть, наплыв ярких чувств, радость от того, что она осталась жива. Гренд сел напротив и бросил на нее последний мрачный взгляд.

– ВЕСЛА! – крикнул Сайват, и Эльвар повернулась к отверстию в борту, убрала оттуда заглушку, устроилась на крышке сундука и просунула наружу весло, держа его высоко над катящимися волнами. Швартовный канат ослабили и оттолкнулись копьями от пирса. Отлив потащил их на глубину.

– ВЕСЛА! – крикнул Сайват, и пятьдесят весел нырнули в холодное море.

– ГРЕБИТЕ! – И Эльвар начала двигаться, то нагибаясь, то откидываясь назад, а Сайват уже нашел узловатую веревку и отбивал ритм на старом щите.

Драккар сначала двигался вяло, то замедляясь и виляя носом к берегу, то снова набирая скорость. Он словно вырезал белую рану в зелено-черных водах, а ледяной ветер с севера высекал слезы из глаз Эльвар, пусть даже тело согрелось всего через пятьдесят ударов сердца и пот выступил на лбу.

Они прошли мимо изгибающихся «рук» гранитно-черной скалы, образующей бухту. Тюлени и тупики все еще сидели на ее склонах. А потом драккар вышел в открытое море, ветер ударил в правый борт, волны резко взметнулись. Эльвар уловила некое движение в воде, что-то шевелилось, скользило под поверхностью в тот самый миг, когда Агнар боролся с румпелем, но затем нос корабля повернул на юг, и Крака завела свою змеиную песню. Та была слышна даже сквозь шипение ветра и рев моря, она раскинулась над палубой, как сеть, и даже слабые намеки на то, что кто-то таится в волнах, исчезли.

– МАЧТА! – крикнул Сайват, и дюжина воинов отпустили весла и бросились в центр палубы, чтобы вставить мачту в отверстие посредине корабля. Одни вбили клинья, чтобы укрепить ее, а другие подтянули фалы и подняли нок рея, и белый парус «Ярла Волн» развернулся. Сначала он бессильно повис, как пустой мех из-под меда. Но минуло всего несколько ударов сердца, пока привязывали такелаж, а затем северо-западный ветер, что ворвался в этот пролив между островами, наполнил парус, и драккар помчался на юг, как морской жеребец.