Темза. Священная река - [3]
Глядя на реку во время отлива, когда “могучее сердце” Лондона “лежит спокойно”, Вордсворт использовал метафору человеческого кровообращения, уподобил речную воду пульсирующей в городских артериях крови, без которой лондонская жизнь остановилась бы. Сэр Уолтер Рэли, созерцая Темзу во время прогулки в Тауэре, где он был заточен, заметил, что “кровь, коя ветвями сосудов по всему телу растекается, подобна водам, несомым ручьями и реками по земле”. Свою “Историю мира” (1610) Рэли написал в тюремной камере, и ощущение Темзы как символа человеческой судьбы переполняло его. Река ассоциировалась с разворачиванием событий во времени, с бременем прошлого, которое она словно бы несет на своих плечах. Рэли чувствует, что груз времени по мере его течения оказывается все более сложным и отягчающим; жизнь людская становится темней и глубже, делается менее чистой и более восприимчивой к приливам и отливам обстоятельств. Однако Рэли в своей “Истории” приметил и отличие: “сей прилив жизни человеческой, после того как сменился неизменным отливом и упадком, никогда более не возвращается”.
Темзу, кроме того, воспринимали как зеркало нашего характера, нашей нравственности. Клонящиеся ивы и тростники давали уроки кротости и терпения; скромной траве, растущей вдоль берегов, воздавали должное за отсутствие всякой напыщенности. И кто из пустившихся по реке в плавание не познал ценность терпения, выносливости, бдительности? Джон Денем выводит разговор на новый уровень:
Приходит на ум, что река воплощает в себе английскую меру, эстетическую гармонию, которой мы желаем и ищем; более того – Денем, кажется, видит в ней символ английского характера как такового. Темза – метафора страны, по которой она течет. Она скромна и умеренна, спокойна и уверена в себе; она сильна, но без буйства. В ней нет ничего ослепительного. Она велика, но не огромна. Она чурается крайностей. Она течет по своему извилистому руслу без искусственных отклонений и вмешательств. Она полезна во всех отношениях. Это практичная река.
Когда Роберт Мензис, дважды избиравшийся премьер-министром Австралии, приехал в Раннимид, он упомянул о “тайных ключах”, питающих “неспешный английский характер”. Это отождествление характера земли и воды с характером населяющих страну людей остается содержательным. Есть глубинная и тесная связь между рекой и теми, кто живет на ее берегах, пусть даже эта связь не всегда осознается.
В некотором смысле поэтому Темза дает образ нации, где мягко соединены земля и вода, согласованы друг с другом несхожие регионы. Она способствует росту и распространению единой культуры. Она творит гармонию из того, что кажется дисгармонией, и одним этим больше сделала для английского начала, чем любая другая национальная принадлежность.
Идеализированные образы английской жизни с крытыми тростником домиками, лужайками посреди деревень, утиными прудами и обнесенными живой изгородью полями происходят от окрестностей Темзы. Река служит источником нескончаемых мечтаний об “английскости”. Стоит только приехать в Кукем, в Пангборн, в Стритли или в один из сотен других мелких населенных пунктов вдоль Темзы, чтобы понять идущую издавна важность реки в формировании национального лица.
Темза была и дорогой, и границей, и маршрутом атаки; она была игровой площадкой и канализационной трубой, источником воды и источником власти. Она была, пользуясь римским понятием, “публичной” рекой, но могла вместе с тем дарить глубокое личное довольство. Ее сила имеет и частный, и исторический аспект. Джон Килл в “Исследовании соображений о теории Земли” (1699) пишет о реках, что “без них не может быть ни больших городов, ни сообщения с отдаленными внутренними областями, ибо помимо рек почти невозможно снабжать великие множества людей всем необходимым для жизни”. Темза сотворила цивилизацию в этих краях. Она сформировала Лондон.
Вот почему о ней писали как о некоем музее английского начала. Она заключает в себе историю нации: Гринвич и Виндзор, Итон и Оксфорд, Тауэр и Кентерберийское аббатство, Сити и королевский двор, Лондонский порт и Раннимид… В этом смысле она – великий объединитель. Она говорит от лица всего сообщества борющихся за свои частные интересы людей, которые жили и живут подле нее. Кроме того, она, особенно в верхнем течении, представляет идеализированный и гармонизированный пейзаж страны. Она вдохновляла английских поэтов. Ее неоднородность и многообразие великолепно отвечают национальному вкусу:
Так Майкл Дрейтон пишет о Темзе в “Полиольбионе” (1612). Следует добавить, что она осталась сравнительно неиспорченной. За последние две тысячи лет с ней не произошло значительных изменений.
На немалом протяжении ее берега пустынны и малолюдны. И сейчас можно пройти вдоль нее по тропке несколько миль и не встретить ни одного человека. Районы истока и устья сходны по безлюдью. Река выражает здесь идею бегства от мира “берегом, под сенью ив”. Поэтому она слывет источником покоя, освобождающего от суеты. Мэтью Арнолд сказал о Темзе близ Стейнза, что “ее очарование – в полном уединении”. Остров Кэнви в ее устье в свое время назвали “самым одиноким местом в графствах, примыкающих к Лондону”.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
Новая книга Питера Акройда – очередное доказательство того, что биография города не менее, а возможно и более увлекательна, чем биография любой знаменитости. Особенно если новым героем исторического расследования Акройда становится Венеция. Самый загадочный и независимый город Италии, бывшая республика, расположенная на ста восемнадцати островах, город, над которым постоянно висит угроза затопления, Акройд описывает в свойственной ему манере документалиста-романтика. Акройд разбирается в том, почему венецианцы так отличаются от остальных жителей Италии, как получилось, что на постоянно подтопляемых островах появились и сохранились сотни произведений искусства, и когда великая империя купцов и художников превратилась в город Казановы, туристов и резиновых сапог.
История Англии – это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней – не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Период между Славной революцией (1688) и победой армии союзников при Ватерлоо (1815) вобрал в себя множество событий.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жан де Кар — известный французский популяризатор истории. Среди его бестселлеров монографии о великих королевских династиях и о знаменитых столицах Европы. В Вену Жан де Кар влюбился в 1967 году, когда впервые побывал здесь. С тех пор ему приходилось не раз бывать в городе несравненных пирожных, вальса и психоанализа. Постепенно из открытий и впечатлений родилась книга. Жан де Кар с неподдельным восторгом описывает город, переживший две турецкие осады, две войны, оккупацию, социальные потрясения, но даже в часы скорби сохранявший свое обаяние и жизнелюбие. Книга читается словно дневник наблюдений за исторической и современной жизнью австрийской столицы, полный блестящих зарисовок парадной Вены и ее изнанки, а также портретов выдающихся личностей: династии Штраусов, императрицы Сисси, Наполеона, Климта и др.
Признанный летописец Лондона Питер Акройд в своей новой книге изменяет обыкновению прогуливаться по городу. На этот раз он уводит нас в подземные глубины британской столицы. Автор открывает для своих читателей настоящий город-призрак со его улицами, реками, монастырями и канализацией. Вы сможете охватить взглядом весь исторический период развития Большого Лондона: от памятников Бронзового века, римских тротуаров и средневековых кладбищ до первых станций старейшего в мире метро. В главах о пресловутых городских трущобах мы увидим, помимо исторического анализа, искреннее сочувствие к обитавшим в них людям.
Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». В самом деле, действие почти всех романов писателя происходит в Стамбуле, городе загадочном и прекрасном, пережившем высочайший расцвет и печальные сумерки упадка. Однако если в других произведениях город искусно прячется позади событий, являя себя в качестве подходящей декорации, то в своей книге «Стамбул.